— Чепуха, Юра, кто не ссорится?
— Мы не ссорились. Она встречается с другим.
Кира Сергеевна вспомнила про раскладушку и почувствовала, как сразу потяжелело в ней все — руки, плечи.
Юрий говорил, разглядывая свои пальцы:
— Не знаю, что ей надо. Не пью, не курю, зарплату — до копейки…
— При чем тут зарплата? — перебила Кира Сергеевна. — Не надо верить сплетням.
Он хрустнул пальцами — ее раздражала эта привычка зятя.
— Какие там сплетни? Она сама призналась, что любит другого.
Призналась! Так вот откуда этот ее блаженно-потерянный вид, опущенные руки, подумала Кира Сергеевна. У нее, видите ли, любовь! Посмотрела на Юрия — он сидел, опустив голову. Ей стало жаль человека, на которого свалилось такое горе. На всех свалилось.
А как же Ленка? — вдруг вспомнила она. Во всей этой истории больше всех пострадает Ленка!
— Ты хочешь, чтобы я поговорила с Ириной?
Он поднял голову.
— Конечно. Вы мать.
Ей не понравилось, как категорично сказал он. Как будто потребовал. И даже пристукнул носками туфель.
— Ленку я не отдам. И потом, Кира Сергеевна, вопрос практический: где мне жить?
Она смотрела на его маленькие, как у женщины, ноги с высоким подъемом и думала: будь он другим, я бы любила его, как сына. И его горе стало бы моим горем. Будь он хоть немного другим.
Он опять тронул ладонью темя — жест нерешительности — и продолжал:
— Дом, доставшийся мне от матери, я продал, и — вы знаете это! — купили Ирине шубу.
Зачем он об этом? — поморщилась Кира Сергеевна. Ей уже не было жаль его, она жалела сейчас одну Ленку. Ненормальные, бездушные люди! Заведут ребенка, потом начинают сходить с ума. Одна озабочена любовью, другой — вопросом, где жить, а ребенок на последнем место.
— Ты так говоришь, словно развод ваш — дело решенное.
Он пожал плечами.
— А как мне говорить? Согласитесь, я не мальчик, чтобы начинать с частных квартир.
Опять о том же! Но она промолчала.
Юрий встал, заученным движением поправил галстук. Кира Сергеевна удивилась, какая короткая у него шея. Словно ее совсем нет, а голова сидит прямо на плечах.
— Я не хочу сцен, поэтому заночую у приятеля. А вас настоятельно прошу обрисовать Ирине положение вещей со всех сторон.
Он ушел, а она долго сидела, не зажигая свет, старалась подавить раздражение против зятя. Он не просил «настоятельно», а приказывал — такой был тон у этого образцово-показательного человека, который не пьет, не курит, зарплату приносит до копейки… Но тут она вспомнила, что все-таки у него горе и как он похудел, и переключила возмущение на дочь. Чертова девка, дашь ли ты мне спокойно жить и работать! Мало того, что грязь развела, полдня убила на твою комнату, так еще и любовь у нее! Я тебе покажу любовь!
