– Думаешь, полному калеке больше подавать начнут? – ухватил я жулика за правую руку. – Ошибаешься, когда мы закончим, от тебя мало что останется.
И тут Мышонок сдался. Он принялся биться лбом об пол, а стоило Гуго выдернуть кляп, прохрипел:
– У Кира виноградник за городом. Он точно там.
– Как туда добраться?
Жулик принялся что-то путано объяснить, но Валентин внимательно слушал его и не перебивал.
– Ага, ясно, – наконец кивнул он и велел фокуснику вернуть кляп на место. – Понял, где это. Понадобится повозка.
– Гуго, останешься здесь. А ты, – я легонько пнул пленника под ребра, – если надул нас, готовься подыхать долго и мучительно.
– Идем, командир, – поторопил меня азартно потиравший руки Дрозд. – Надо поторапливаться.
– Идем.
Коляску мы в итоге раздобыли через какого-то знакомого Валентина. Заплатили пиастр, клятвенно заверили подвыпившего дядьку, обрадовавшегося тяжелой восьмигранной монете, будто ребенок сахарному петушку, что вернем повозку утром, и покатили за город.
Вскоре окраины остались позади, коляску начало нещадно раскачивать на кочках, а откуда-то с моря повеяло влажным теплым воздухом. Валентин то и дело подгонял лошаденку, но лишь до тех пор, пока впереди не замаячил темный силуэт горы и дорога не превратилась в узкий извилистый серпантин. Справа – обрыв, слева – почти отвесная каменная стена. Стоит сорваться – и костей не соберешь.
Обошлось. Какое-то время спустя усач остановил конягу и указал на едва различимую в потемках ограду:
– Нам туда.
– Жди здесь, – распорядился я.
– Командир?!
– Жди! Для начала осмотрюсь просто.
– Хоть нож возьмите!
Я только отмахнулся и поспешил к забору, сложенному из крупных необработанных камней. Подобрался к калитке, заметил выломанный засов и едва удержался от ругательства. И здесь опоздали!
Глубоко вдохнув, я заставил себя успокоиться и бесшумно скользнул за ограду. Скользнул и замер, прислушиваясь к ночным шорохам. Но было тихо. Странно тихо, неестественно. Будто все ночные обитатели затаились, боясь малейшим звуком выдать свое присутствие.
Осторожно пошел вперед, заметил силуэт маячившего неподалеку домика и невольно сбился с шага – распахнутые окна сторожки налились непроглядной чернотой. И ночной мрак был тут совершенно ни при чем. Нет, он словно побитая собака поджал хвост и попрятался в глухие закоулки, а дом наполняла самая настоящая Тьма.
Жгучая, страшная, смертоносная.
Способная дотла сжечь душу неосторожного человека.
И что делать? Не отступать ведь…
