Кровь, всегда кровь…
Тут капитан вспомнил, что должен дышать, и закашлялся. Рвавший лёгкие кашель никак не унимался, потом рыцаря вырвало, и дурманившее сознание наваждение начало развеиваться. Ему вновь стало повиноваться занемевшее тело. Он вновь был жив.
Да и красный цвет потеснила некогда безраздельно царившая в караулке серость.
Привычно серым оказался потолок. Местами. Там, где не алела россыпь мелких брызг. И не темнели непонятные пятна. Непонятные, но одним своим видом почему-то вызывающие тошноту.
Ричард перевёл взгляд с изгаженного потолка на отрубленную голову Юрги, потом перегнулся через стол и глянул на распотрошённое тело паренька. Испытал лёгкую дурноту, но сразу взял себя в руки. Доберись Ричард до Юрги в здравом уме, этот выродок мучился бы дольше, много дольше. Вот только к несчастью, умирая, Белый рыцарь начисто забывал о штуке под названием здравый смысл, а его чувство юмора приобретало на редкость мрачный оттенок. Настолько мрачный, что после возвращения к жизни ему самому обычно становилось от этого не по себе.
Гадство-то какое! — только и подумал капитан, поднимаясь на ноги. В темечко будто вбили раскалённый штырь, и, чтобы не упасть, рыцарь был вынужден опёреться обеими руками о стол.
Умирать просто. Умирать Ричард привык. Воскресать — вот в чём проблема. Воскресать всегда было очень мерзко и неприятно. А выкинутые его слишком уж беспокойным телом шутки порой так и вовсе отбивали всякое желание жить. Ну — почти отбивали. Иногда они всё же поднимали рыцарю настроение. Как, например, сейчас.
Ричард обвёл взглядом забрызганную кровью караулку и вдруг заметил, как задёргался колокольчик, шнур которого уходил в приёмную герцогини. В следующий миг в голове у него что-то щёлкнуло, и подобно срывающему кожу бичу по нервам ударил заполошный звон.
Рыцарь сорвался с места, подскочил к двери и только тут понял, что в одной руке у него обломанный меч, а в другой — ухваченная за длинные волосы голова Юрги. В голос выругавшись, капитан схватил висевший на стене цеп и выбежал в коридор. Спутанные и слипшиеся от крови волосы отравителя никак не поддавались, Ричард рванул их посильнее, а в следующий миг ему навстречу с лестницы выскочило трое незнакомых парней. У всех мечи, у всех на правом запястье повязаны красные банты.
Красные? Вы хотите красного?!
Ричард швырнул отрубленную голову Юрги в ближайшего заговорщика, следом метнулся сам и ударом цепа раздробил опешившему мужчине висок. Сообщник замертво повалившегося с ног бунтовщика обнажил клинок, но длинная цепь на несколько раз обернулась вокруг клинка, и шипованый шар с размаху угодил незадачливому мечнику в запястье. Рыцарь выхваченным из ножен кинжалом добил обезоруженного противника, и со всего маху ткнул рукоятью цепа в лицо третьему заговорщику. Тот взвыл и прижал ладони к выбитому глазу, Ричард без затей полоснул его по горлу и опрометью бросился к апартаментам герцогини.
