«Милорд!
Я пишу вам по делу, представляющему интерес для нас обоих, потому что вы частично владеете аукционным домом моего брата. У меня есть причина считать, что господин Людвиг Вернер, представитель графа Алексиса фон Кардстадта, завтра утром нанесет визит в „Дом Фэрборна“ (возможно, что приедет и сам граф). Речь идет о продаже части коллекции графа — по договоренности с нами. Такая коллекция принесет аукционному дому новую славу и значительно улучшит наше положение.
Мистер Ригглз сообщил мне, что вы недавно несколько раз посещали аукционный дом. Однако было бы неуместно, если бы вы присутствовали завтра при нашей встрече.
Да, конечно, присутствие человека с вашим положением несомненно произвело бы впечатление на представителя графа. Тем не менее я уверена, что вы найдете неизбежные переговоры о торговле ниже своего достоинства и они показались бы вам отвратительными, а несомненное свидетельство ваших вложений в наш „Дом Фэрборна“ сочли бы унизительным.
Не сомневаюсь, милорд, что вы завтра у нас не появитесь — дабы избежать сплетен и других осложнений.
Я же намерена присутствовать при переговорах, чтобы приветствовать представителя графа от имени своего покойного отца. Можете не сомневаться: о результатах переговоров я вам сообщу.
Имею честь, милорд, оставаться вашей верной компаньонкой.
Эмма Фэрборн».
Письмо прибыло вечерней почтой вместе с еще несколькими письмами — с побережья (их Дариус с нетерпением ожидал). Он оставил послание Эммы напоследок, а прежде прочитал отчеты, прибывшие из Кента. Потом наконец сломал печать и прочел «указания» мисс Фэрборн. Через минуту-другую он внимательно перечитал письмо, оценивая эпистолярные способности мисс Фэрборн, то есть ее стиль и почерк.
Эта женщина писала с предельной откровенностью, избегая намеков и недомолвок. Почерк же был довольно изящный, но наклон — едва заметный. Пожалуй даже, наблюдалась тенденция вертикального начертания заглавных букв «X» и «Т», что обязывало и следующие за ними буквы тоже стоять вертикально. Именно такой манеры письма он и ожидал от особы, подобной мисс Фэрборн.
И как тактично с ее стороны! Она просила его не приезжать на переговоры, чтобы сохранить в тайне' его участие в деле. Она прямо, без обиняков указала, что участие в делах аукционного дома и переговорах с потенциальным поставщиком товаров едва ли сможет улучшить его репутацию, поэтому это следовало держать в тайне.
И все же такая предупредительность казалась ему странной… ведь если бы она действительно беспокоилась за «Дом Фэрборна», то, напротив, попросила бы его приехать завтра утром и не заботиться о своей репутации. Он, аристократ, должен был бы поговорить с владельцем коллекции, дав ему понять, что заинтересован в делах этого аукционного дома и покровительствует ему.
