— Можно проехать вон там, — указала Ануша. — Эта дорога идет через поля и совершенно безлюдна. По ней мы доберемся быстрее, никто нас не увидит.
— И оставим следы трех лошадей на земле, где раньше ступали только копыта вола да босые ноги. На этой дороге нас выследить куда сложнее.
«По крайней мере, он объяснил, почему отказывается», — признала она. Тут до нее дошел скрытый смысл его слов.
— Нас могут преследовать?
— Конечно. Как только поймут, что вас нет во дворце, шпионы махараджи начнут поиски. Я считаю, у нас форы не более полудня.
У Ануши засосало под ложечкой. Откровенность англичанина внезапно перестала казаться привлекательной.
— Здесь значительно опаснее, чем в крепости. Почему мы не могли остаться там и подождать, пока не подоспеет помощь?
Хериард бросил на нее взгляд, его глаза вспыхнули серебром, напоминая зеленоватый жемчуг.
— Потому что ваш дядя не уверен, что сможет защитить вас во дворце. Для махараджи, который жаждет обрести власть и загнать в угол Компанию, вы очень заманчивая награда. Из-за вашего отца.
— Во дворце я тоже была бы в опасности?
— Думаю, да. Мне ведь не составило труда увезти вас, разве нет?
— Да. — Она глубоко вздохнула. Предательство, шпионы, ложь, опасность. А она-то считала, что у нее такая спокойная жизнь. Такая скучная. Оказывается, ее могли похитить в любой момент.
— Вы боитесь?
— Чего именно? У меня богатый выбор.
К ее удивлению, он засмеялся:
— Преследователей, дороги, цели нашего путешествия. Меня.
— Не боюсь, — солгала Ануша. Ее до смерти пугало все перечисленное, но она не собиралась в этом признаваться. Тихий смешок показал, что он об этом думает. — Ну, вы, похоже, мастер своего дела, так что полагаю, сумеете избежать преследования, — сказала она. Ей виделось очень важным убедить его в своей храбрости, способности перенести путешествие. — Я видела мир не только из-за занавесей паланкина и вполне способна воспринимать реальную действительность. Когда мы доберемся до места назначения, я во всем разберусь. А что касается вас, майор Хериард… — Она поискала подходящее слово на хинди и, не найдя, снова перешла на английский. — Вы ведь джентльмен, не правда ли? И офицер. Моя мать говорила, что английские джентльмены ведут себя с леди уважительно и благородно.
— В теории да, — сухо согласился тот, а потом засмеялся и послал лошадь в легкий галоп.
Ей ничего не оставалось, как последовать за ним с дурными предчувствиями.
