Церковь и мы | страница 27
По–видимому, он был человек не очень физически здоровый. А может быть, даже и слабый. Но он говорил так: «все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе»[32]. Господь его укреплял, и Павел явил собой такой поразительный феномен человека, который действовал сверх своих сил, сверх обычных человеческих сил.
Он говорил, что у него были такие состояния, когда он духовно поднимался ввысь, до таких высших Небес, где слышал слова, которые не может передать. Таким образом, мы можем назвать его мистиком.
Но одновременно это был человек очень практичный. Во время кораблекрушения около острова Мальты все растерялись и пали духом, и только он один спас положение тем, что сохранил хладнокровие.
Эль Греко. Апостол Павел. Фрагмент
Павел мог быть ироничным, саркастичным, даже очень резким в полемике. А полемику он вел на несколько сторон. Старозаветные иудеи клеймили его как отступника Закона, язычники — как проповедника новых богов, греки — как проповедника иудаизма, римляне — как нарушителя римских законов. В общем, кого ни возьмешь — всем он был неугоден. Но Богу было угодно возложить на плечи этого человека великую миссию проповеди, и он стал апостолом народов.
Для того чтобы в него вглядеться, надо сначала понять, о чем он сегодня может нам говорить. Не просто как человек, живший много веков назад, а как наш современник. Он, конечно, наш современник. Прежде всего, потому что он проповедник истинного христианского соединения с Богом. Уже после смерти Павла апостол Иоанн писал: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, Который пребывает в лоне Отчем, Он явил»[33].
Так вот, эту тайну Павел возвестил значительно раньше, и первый нашел для нее самые острые формулировки, чтобы сказать, что человек не может соединиться с Богом. Та мечта, которая двигала всеми мистиками во все времена, на самом деле была неосуществима, потому что человек в созерцании, в экстазе, в состоянии отрешенности и транса лишь соприкасается с теми искрами, с теми огненными протуберанцами, которые исходят от «солнца» Божественного. Но все‑таки он есть только человек, он есть смертное существо. И при приближении к Богу происходит нечто подобное тому, что в физике называли принципом неопределенности, — когда прибор, которым изучают микрообъекты, сам уже вступает во взаимодействие с этим микрообъектом, и уже ничего нельзя точно установить.
И здесь происходило нечто подобное. Но Павел открыл тайну единения человека с Богом: что к Богу человек по–настоящему, глубинно может прийти только через Христа; что всякое религиозное познание оправданно, оно законно, но оно находится на человеческом уровне. Но когда люди приближаются к Богу через Богочеловека, открывается нечто самое важное и самое существенное: встреча личности с Личностью.
