— Серов. Андрей Серов, — подсказал фельдшер, скромно маячивший за спинами Борхеса и Кости.
— Ну давай, Андрей, делись откровениями.
— Я, в общем… Не судмедэксперт, если что, — начал фельдшер, — но три года в медучилище учился, на вскрытиях много раз бывал. Потом уже здесь, по службе, всякое видел… Мы, короче, очень странного сейчас человека нашли… То есть вообще не человека.
— А кого? — криво ухмыльнулся я.
— Мутанта. Или как у вас это называется? Судя по размеру костей таза, он имел рост два с половиной метра! Точно так же и ширина плеч у него — зверская. При этом череп более или менее обычный. Но вот с челюстями полный беспредел. Зубов хорошо если двадцать четыре! Но какие это клыки!
— Ну а я ступню веселенькую нашел, — добавил Борхес, подходя. — Если по ней судить, убитому требовалась обувь примерно шестидесятого размера. Только он ее, кажется, вообще не носил.
— Откуда общий вывод, — резюмировал Костя, — что против нас действовали неизвестные антропоморфные мутанты, обладающие исключительной мускульной силой.
Вообще-то я в глубине души чего-то подобного ожидал. Уж больно странным представлялось мне, что боевая группа из восьми человек будет так себя насиловать: таскаться по Зоне с тридцатикилограммовыми штангами!
— Слышали, товарищ майор? — Я обернулся к майору Филиппову, который стоял рядом с нами, наблюдая в бинокль, как приземляются рядом с Подстанцией присланные за ранеными вертушки.
— Слышал. Я только не понял, какие выводы мы должны сделать.
— Выводы такие, что против нас действует какая-то сила, о которой мы ничего не знаем. Не сталкерская группировка. А… черт знает что.
— Лучше не придумаешь. — Филиппов тяжело вздохнул. — Ладно, пошли отсюда. Как только найдем укромное местечко, где не воняет гарью — обедаем. А то мы что-то завоевались за родину, надо и о личном счастье подумать. Потому что личное счастье быстротечно.
Я кивнул. Про быстротечность личного счастья у меня тоже была история.
История четвертая, о быстротечности личного счастья
В бытность мою студентом первого курса физфака — а было, представьте, и такое время — шевелюра у меня на голове была густой и без седины, а в голове у меня было пусто. Денег у меня тогда не было совсем. Ну то есть совсем-совсем. И где их заработать, я не имел никакого понятия.
Нет, я слышал, что можно устроиться на сборочный конвейер, скручивать какие-нибудь там велосипеды или мясорубки. Или отправиться в «Макдоналдс», складывать дабл-чизбургеры и бигмаки из подручных материалов.
