Дверь открылась, явив Ростику здоровенного китайца в омоновском камуфляже, который ровно через десять секунд поинтересовался с натянутой вежливостью и, что странно, без акцента:
— Ну?
— У вас воды не найдется в бачок налить? — выдал Ростик и махнул в сторону машины.
Мы сидели внутри, вслушиваясь в разговор, но не вмешиваясь.
Охранник еще секунд десять смотрел на машину, потом перевел взгляд на Ростика и переспросил:
— Воды?
— Да, — ответил Ростик. — В омыватель. С меня магарыч.
Магарыч — хорошее слово. Как универсальный пароль: ввел его, и можно действовать. Истинно русское выражение, но китайцы уже понимают его суть.
Охранник подошел к машине. Посмотрел на лобовое стекло, потом присмотрелся к Жиле.
— А где твои щетки?
«Дворников», если мне не изменяет память, не было с того момента, как Ростик купил эту развалюху.
— Хулиганы какие-то украли на стоянке. Щетки купим по дороге.
Охранник кивнул не споря.
Он был не просто здоровенным китайцем, а настоящим исполином. Во всяком случае, мне так показалось, когда я стоял рядом с ним. Я даже попытался вспомнить, на кого он был похож — на одного актера из старых китайских фильмов… на Боло Янга! Тот был очень огромным, очень неприятным и очень опасным.
— Ну, давай посуду, — сказал он.
— Что? — не понял Ростик.
— Посуду, — повторил охранник. — Куда воду наливать. Давай я тебе налью.
Ростик, как настоящий игрок, всегда спокоен. Он спокоен, когда блефует и когда у него на руках хорошие карты, спокоен, когда выигрывает, спокоен, когда проигрывает… По крайней мере так чаще всего бывает.
— Я хотел у вас ведро или банку попросить, — спокойно ответил Ростик. — У меня ничего подходящего нет.
Ростик, конечно, молодец, блефовать умеет и все такое, только вот, блин, в машинах он ни хера не понимает, хоть и водитель. А охранник понимал.
— Давай бачок, я тебе прямо в него наберу, — сказал он и положил руки на капот. — Открывай.
Охранник давал понять, что внутрь никого пускать не будет. Ростик наверняка придумал бы что-нибудь еще, но его опередили. Жила высунул голову из машины и сказал с неповторимыми блатными нотками:
— Слышь, шаолинь, капот не открывается, заклинило его. Ты ведро дай, мы воды наберем и поедем на станцию, там нам и капот сделают, и щетки поставят… А потом ведро завезем обратно.
Жила считает, что такой тон охранники и паковщики понимают лучше всего. У них, говорит Жила, до сих пор отрыжка девяностыми.
Несколько секунд охранник молчал, глядя на Жилу и о чем-то думая.
