— Петя, — спросил я с надеждой, — ты же сейчас шутишь? Ну, что все они такие? Или, во всяком случае, утрируешь?
Трофимов мрачно посмотрел на меня.
— Если бы. Напротив, я честно стараюсь предупредить тебя обо всех подводных камнях. Мне вот в свое время никто ничего не объяснил — так знаешь, сколько я себе шишек набил?
Он поднялся с дивана, с хрустом потянулся и прошелся по номеру.
— Ты пойми, Динь. Здесь у нас работа довольно нервная. Это тебе в Москве могли на уши лапшу навешать — мол, ничего сложного, там потрындишь, здесь потрындишь, и спи-отдыхай. На самом деле все гораздо серьезнее.
Петя на мгновение замялся — мне показалось, что он хочет что-то мне рассказать, но никак не может подобрать подходящих слов.
— Рейсы у нас... небезопасные. Летаем иногда в такую глушь, где белого человека-то сто лет не видели. А там, знаешь, народ всякий встречается. Иной раз наставят на тебя автомат, по-своему что-то лопочут — а ты стоишь и гадаешь, сразу тебе пулю в башку засадят или чуть погодя. А на такие стрессы все реагируют по-разному.
— Погоди, — перебил я, — вы же вроде гуманитарные грузы возите? Вас же, по идее, на руках должны носить. При чем здесь автомат?
Трофимов вздохнул.
— Знаешь анекдот про поручика Ржевского и охоту на страусов?
Я кивнул:
— Это там, где Ржевского спрашивали, зачем австралийские аборигены себе голову бреют?
— Вот-вот. Помнишь, что он отвечал? Дикари-с, мадам.
Мы помолчали.
— Ладно, едем дальше. Крайний член экипажа — радист Харитонов Владимир Владимирович. С этим на первый взгляд все в порядке. Душа нараспашку, вроде меня. Только со мной откровенничать можно, а с ним — не советую.
— Почему?
Вместо ответа Петя выразительно постучал костяшками пальцев по краю стола.
— Такие в каждом экипаже имеются. Надо же начальству знать, что творится в коллективе.
— А ты не думаешь, что я тоже могу быть?.. — Я повторил его жест.
— Не, — отмахнулся Трофимов, — зачем им сразу два барабанщика на борту. В общем, я тебя предупредил. Ты ж у нас на испытательном сроке?
— Ну да, до пятнадцатого января.
— Вот эти две недели будь особенно внимателен. Харитонов будет тебя прощупывать, может, даже провоцировать. Если хочешь остаться на этой работе, не давай ему поводов накапать на тебя в Первый отдел.
— Спасибо, Петя, — искренне сказал я. — Я постараюсь.
— Так, — он озабоченно взглянул на часы, — инструктаж вроде закончен. Через полчаса у нас встреча с Кэпом, то бишь с Леонидом Ивановичем Дементьевым. Я бы посоветовал тебе постараться ему понравиться, но это бессмысленно: ты ему все равно не понравишься.
