Старик прищурился и бросил на меня странный взгляд. Потом повернулся и громко щелкнул пальцами. Из тени тотчас же выступил старый слуга с красным, словно обветренным лицом.
— Бокал молодому господину, — распорядился Гусман. — Да поживее.
Когда бокал появился, судья сам наполнил его — до краев.
— Давайте выпьем за то, что более всего дорого нашему сердцу, — предложил он.
— С удовольствием, сеньор Бернардо, — сказал я. — В таком случае я хочу выпить за вашу дочь. Я не знаю более драгоценного сокровища...
Старик желчно усмехнулся.
— А я знаю, сеньор Диего. Я уже тридцать лет вершу суд в этом городе и глубоко убежден в том, что главная ценность Божьего мира — это справедливость. Можете не верить мне, мой юный господин, но справедливость мне дороже дочери. Давайте же выпьем за справедливость!
Вино было отменное. Забегая вперед, должен сказать, что больше такого прекрасного вина мне пить уже не доводилось.
— Вот что, сеньор Диего, — сказал судья, провожая меня до дверей, — давайте условимся так. Мне потребуется некоторое время, чтобы связаться с графом и договориться с ним о расторжении помолвки. Скажем, дня два или три. Вас же я попрошу не уезжать на это время из Саламанки — возможно, ваше присутствие потребуется для заключения мирового соглашения...
— Я бы предпочел избежать юридических формальностей, — заметил я.
Гусман понимающе кивнул:
— Конечно. Это и в моих интересах. Но на всякий случай... Где вы остановились?
— На улице Сан-Себастьян, в доме вдовы Хуарес.
— Отлично. Когда все решится, я пошлю к вам слугу. И вот еще что... — Старик замялся. — Прошу вас в эти дни не искать встреч с моей дочерью. Вы можете обещать мне?..
— Ну, разумеется, — великодушно ответил я.
Мой будущий тесть с облегчением вздохнул.
— Я рад, что не ошибся в вас, молодой человек. До встречи, сеньор Диего!
Я покинул дом судьи в прекрасном расположении духа. Одним ударом мне удалось разрубить паутину, сплетенную де ла Торре вокруг моей возлюбленной. Теперь-то Альварес будет вынужден отступить! Перспектива судебного разбирательства в испанском королевском суде способна испугать даже самого богатого человека в Кастилии. Процесс может тянуться годами, и все эти годы за спиной графа де ла Торре будут шептаться — а, это тот самый, что подослал убийц к благородному Диего Гарсии де Алькорон. Я был уверен, что расставил врагу ловушку, из которой он не сможет выбраться, не отказавшись от моей Лауры. Я чувствовал себя умным, хитрым и предусмотрительным. Меня отнюдь не смущал тот факт, что в моем кошельке после вчерашних трат было совсем пусто, так что я не мог даже пообедать.
