Славные дни, славные дни. Каждый день новые обращенные. Взлет Ома был неостановим. Он вздрогнул, проснувшись. Старина Ур-Гилаш. . Бог погоды, кажется. Да. Нет, может один из главных Гигантских Пауков? Что-то в этом роде. И что-то с ним сталось?
Что случилось со мной? Как это произошло? Разгуливаешь по астральным планам, путешествуешь с потоками, наслаждаешься вселенной, думаешь, что, насколько известно, все люди, там, внизу, продолжают верить, решаешь пойти, расшевелить их чуточку, а потом… черепаха. Это как пойти в банк и увидеть, как деньги вылетают в трубу. Все, что известно, это что спускаешься вниз в поисках приличного разума, и вдруг ты — черепаха, и нет никакой возможности выбраться. Три года практически на все смотреть снизу вверх. Старина Ур-Гилаш? Возможно, он где-то околачивается в образе ящерицы с единственным верующим в него отшельником. Но вероятнее, он был вышвырнут в пустыню. Для маленького бога и один шанс — удача. Тут что-то не так. Ом не мог бы спокойно отдать руку на отсечение, и не только потому, что у него не было рук. Боги поднимаются и опускаются, как кусочки лука в супе, но сейчас было иначе. Сейчас что-то не так. Он победил Ур-Гилаша. Достаточно честно. По закону джунглей. Но никто не вызывал на бой его. Где Брута?
— Брута!
* * *
Брута считал вспышки света в пустыне. — Хорошо, что у меня было зеркало, правда? — с надеждой сказал капитан. — Я надеюсь, его преосвященство не будет возражать против зеркала, ведь оно оказалось полезным?
— Не думаю, чтобы он так рассуждал. — сказал Брута по-прежнему считая. — Да. Я тоже так не думаю. мрачно сказал капитан. — Семь и четыре потом. — Для меня это означает Квизицию. — сказал капитан. Брута хотел было сказать: “Так возрадуйся, ибо душа твоя будет очищена. ” Но не сказал. И сам не знал почему. — Я сожалею об этом. — сказал он. Налет изумления наслоился на капитанское горе. — Ваши обычно говорят что-нибудь о том, как полезна Квизиция для души. — сказал он. — Я в этом не сомневаюсь. — сказал Брута. Капитан напряженно всматривался в его лицо. — Он плоский, знаешь? — сказал он тихо. — Я плавал в Крайнем Океане. Он плоский. Я видел Край, и он движется. Не Край. Имею ввиду… то, что внизу. Они могут отрубить мне голову, но он все равно будет двигаться. — Но для тебя он остановится. — сказал Брута, — А потому я был бы осторожнее выбирая, с кем говорю, капитан. Капитан наклонился ближе. — Черепаха движется! — прошептал он и метнулся назад. — Брута!
