— Да, это его слова. — сказал Фрайят. Он не смел напомнить, что Аввей был епископом в Цитадели пятьдесят лет, прежде чем Великий Бог Избрал его. К нему никогда не заявлялись с мечами вопящие недруги. Он никогда не смотрел в глаза тех, кто желал бы увидеть его мертвым . Нет, конечно он смотрел в них все время, ведь в Церкви существует своя собственная политика, но по крайней мере, они не держали в это время оного орудия за нужный конец. — Погибнуть во славе во имя своей веры — великое дело. — Драна произнес это, словно считывая с пространственной доски объявлений. — Так нас учат пророки. — жалобно сказал Фрайят. Он знал, что пути Великого Бога неисповедимы. Несомненно, Он избирает своих пророков, но выглядит это так, словно Он сам нуждается в помощи. Возможно, он слишком занят, чтобы выбрать кого-то для Себя. Уж слишком много было встреч, кивков и обмена любезностями даже во время службы в Главном Святилище. Конечно, юного Ворбиса окружало что-то вроде ореола — как легко перескочить с одной мысли на другую. Этот человек был отмечен судьбой. — Крошечная часть Фрайята, та, что большую часть жизни провела в палатках, была много раз ранена и побывала в самом пекле схваток, где с одинаковой легкостью можно оказаться убитым как врагом, так и союзником, прибавила: "Или по крайней мере чем-то”. Это была та его часть, что должна будет провести все вечности во всех преисподнях, но в этом у нее уже было много практического опыта. — Вы знаете, что я много путешествовал в молодости? — сказал он. — Я слышал ваши рассказы, самые интересные из них относились к вашим путешествиям по языческим краям. — тактично сказал Драна, — Часто упоминались колокольца. — Я рассказывал вам когда-нибудь о Коричневых Островах — Где-то у самого края мира. — сказал Драна, — Помню. Где хлеб растет на деревьях и юные женщины находят маленькие белые шарики в раковинах. Они ныряют за ними без единой нитки на теле… — Я помню еще кое-что. — сказал Фрайят. Это было одинокое воспоминание из нездешних мест, где нет ничего, лишь кустарник под пурпурным небом, — Море там неспокойное. Волны там поднимаются куда большие, чем на Кольцевом Море, понимаете, и люди уплывают за них на рыбалку. На странных деревянных досках. И когда они хотят вернуться на берег, они ждут волны, а потом… они встают во весь рост на волне, и она везет их весь путь до самой отмели. — Мне больше нравится история о молодых ныряющих женщинах. — сказал Драна. — Иногда бывают очень большие волны. — сказал Фрайят, игнорируя эту реплику, — Ничто не могло бы их остановить. Но если удастся оседлать волну, то не утонешь. Вот, что я понял. Драна заметил блеск его глаз. — Ах, — сказал он кивая, какая благодать, что Великий Бог поставил на пути нашем такие поучительные примеры. — Вся штука в том, чтобы научиться определять силу волны, сказал Фрайят, и оседлать ее. — А что случается с теми, кто не может?
