– Вообще-то я наблюдала за работой отца и не понимаю, почему…
– Послушай, – торопливо перебила ее матушка, – женщина не может стать кузнецом по тем же причинам, по каким мужчина не может стать ведьмой. А все потому, что…
– Я слышала о мужчинах-ведьмах, – коротко вставила Эск.
– О чернокнижниках?!
– Ну да, о них.
– Мужчин-ведьм не бывает, бывают только глупые мужчины, – с жаром воскликнула матушка. – Мужчина-ведьма на самом деле волшебник. Все дело, – она постучала себя по лбу, – в головологии. В том, как работает твой ум. Мужской ум устроен не так, как наш. Их магия – это сплошные числа, углы, края и поведение звезд, как будто это действительно имеет значение. Это все сила. Проклятая… – матушка помолчала и вытащила на свет слово, которым любила описывать все то, что так презирала в волшебниках, – гимметрия.
– Ну, тогда все в порядке, – с облегчением отметила Эск. – Я останусь здесь и буду учиться ведовству.
– Ага, – мрачно отозвалась матушка, – тебе хорошо говорить. Вряд ли это будет так легко.
– Но ты же сама сказала, что мужчины должны быть волшебниками, а женщины – ведьмами и наоборот не бывает.
– Верно.
– Значит, – торжествующе заключила Эск, – все проблемы решены? Я просто не могу не стать ведьмой.
Матушка ткнула пальцем в посох. Эск пожала плечами.
– Всего-навсего старая палка.
Матушка покачала головой. Эск моргнула.
– Нет?
– Нет.
– И я не могу стать ведьмой.
– Понятия не имею, кем ты можешь стать. Бери посох.
– Что?
– Бери посох. Видишь, в очаге уложены поленья. Зажги их.
– Огниво в… – начала было Эск.
– Как-то раз ты сказала, что огонь можно разжечь и по-другому. Покажи мне.
Матушка поднялась на ноги. В полумраке кухни Эск показалось, что старая ведьма внезапно выросла и помещение вдруг наполнилось меняющимися разлохмаченными тенями, пронизанными угрозой. Глаза матушки свирепо впились в Эск.
– Давай, – скомандовала она, и в голосе ее звякнули льдинки.
– Но… – отчаянно пискнула Эск, прижимая тяжелый посох. Она поспешно шагнула назад и опрокинула табурет.
– Показывай!!!
Эск с воплем кинулась к очагу. Кончики ее пальцев полыхнули пламенем, которое, змеясь, пронеслось через кухню. Дрова вспыхнули с такой силой, что вся мебель разлетелась в разные стороны, а в очаге образовался брызжущий искрами шар горячего зеленого света.
Он шипя крутился на камнях – которые начали трескаться, а потом и вовсе расплавились, – и по его поверхности пробегали быстро меняющиеся разводы. В течение нескольких секунд железный экран храбро сопротивлялся, но все-таки не выдержал и растаял как воск. Последний раз он появился в виде алого пятна на поверхности огненного шара, после чего исчез совсем. Мгновение спустя черный чайник постигла та же судьба.
