Пит продолжал наблюдать за покупателем. Тот вытащил из кармана черных джинсов бритву, разрезал одну капсулу вдоль и склонился над тарелкой, чтобы понюхать содержимое.
Странное чувство не проходило.
Может, он просто под кайфом? Или нервничает. А может, именно оно заставило Пита посреди ночи позвонить Эрику, — отчетливое ощущение, что что-то не так, чувство, которое он не смог описать, когда звонил.
Запахло цветами, тюльпанами.
Хоффманн сидел через два стула от покупателя, но прекрасно уловил запах.
Покупатель искрошил желтовато-белую твердую массу в порошок, подцепил немного на бритву и ссыпал в пустой стакан. Втянул в шприц двадцать миллилитров воды и выпустил ее в стакан; порошок растворился, и теперь в стакане была прозрачная, но вязкая жидкость. Покупатель с довольным видом кивнул. Растворяется быстро. Получается прозрачная жидкость. Амфетамин что надо, как и обещал продавец.
— Тидахольм. Четыре года. Верно?
Звучит профессионально. Но все равно что-то не то. Пит Хоффманн пододвинул тарелку с капсулами к себе, подождал ответа.
— Девяносто семь-две тысячи. Но отсидел всего три. Решили, что мне хватит.
— Какой сектор? — Хоффманн внимательно разглядывал покупателя.
Ни один мускул не дрогнул. Парень глазом не моргнул, никак не проявил волнения.
Он говорил по-шведски с легким акцентом — приехал из какой-нибудь соседней страны. Датчанин, а может, норвежец. Покупатель вскочил, его кулак пролетел у Пита перед самым лицом. Все выглядело как надо, но Пит понимал: поздно. Покупателю надо было обидеться гораздо раньше, начать размахивать руками с самого начала, ты что же, сука, мне не доверяешь?
— Ты же видел приговор.
Вот теперь точно злость напускная.
— Еще раз. Какой сектор?
— Корпус «С». Девяносто семь-девяносто девять.
— Корпус «С». Где именно?
Всё, поздно.
— Да что ты, мать твою, прицепился?
— Где?
— Корпус «С». В Тидахольме у секторов нет номеров.
Покупатель улыбнулся.
Пит Хоффманн улыбнулся в ответ.
— С кем ты сидел?
— Ну все, с меня хватит!
Покупатель повысил голос. Но ему надо было разыграть злость посильнее, получше притвориться обиженным.
Хоффманн слышал в его голосе другое.
Неуверенность.
— Мы что, так и будем продолжать? Я-то думал, ты хочешь мне кое-что продать, потому и пришел.
— С кем ты сидел?
— Со Сконе. С Мио. Юсеф Ливанец. Виртанен. Граф. Скольких тебе назвать?
— С кем еще?
Покупатель продолжал стоять. Потом шагнул к Хоффманну.
— С меня хватит.
Он стоял совсем близко, серебряный браслет и кольца сверкнули, когда он взмахнул рукою у Хоффманна перед носом.
