Путимский жандармский вахмистр был известен по всей округе тем, что действует быстро и тактично. Он никогда не кричал на арестованных, но подвергал их такому искусному перекрестному допросу, что и невинный бы сознался. Для этой цели он приспособил двух жандармов, и перекрестный допрос сопровождался всегда усмешками всего жандармского персонала.
— Криминалистика состоит в искусстве быть хитрым и вместе с тем ласковым, — говаривал всегда своим подчиненным вахмистр. — Орать на кого бы то ни было — дело пустое. С обвиняемыми и подозреваемыми нужно обращаться деликатно и тонко, но стараться утопить их в потоке вопросов.
— Добро пожаловать, солдатик, — сказал жандармский вахмистр Швейку. — Присаживайтесь, с дороги-то, небось, устали? Расскажите-ка нам, куда вы идете?
Швейк повторил, что идет в Чешские Будейовицы в свой полк.
— Вы, очевидно, сбились с пути, — с тонкой усмешкой сказал вахмистр. — Дело в том, что вы идете из Чешских Будейовиц, в чем сами легко можете убедиться. Над вами висит карта Чехии. Взгляните: на юг от нас лежит Противин, южнее Противина — Глубокое, а еще южнее — Чешские Будейовицы. Стало быть вы идете не в Будейовицы, а из Будейовиц.
Вахмистр ласково посмотрел на Швейка.
Тот спокойно и с достоинством ответил:
— А все-таки я иду в Будейовицы.
Это было сказано сильнее, чем «А все-таки она вертится!» Галилея, потому что Галилей без сомнения сказал свою фразу в состоянии сильной запальчивости.
— Знаете что, солдатик! — все так же ласково сказал Швейку вахмистр. — Должен вас предупредить (да и вы сами в конце концов придете к этому заключению), что всякое отрицание затруднит вам же чистосердечное признание.
— Вы безусловно правы, — сказал Швейк. — Всякое отрицание затруднит мне же чистосердечное признание — и наоборот.
— Итак, вы сам уже начинаете со мною соглашаться. Расскажите мне откровенно, откуда вы вышли, когда направились в ваши Будейовицы. Говорю «ваши», потому что, повидимому, существуют еще какие-то другие Будейовицы, которые лежат где-то на севере от Путима и до сих пор не занесены еще ни на одну карту.
— Я вышел из Табора.
— А что вы делали в Таборе?
— Ждал поезда на Будейовицы.
— А почему вы не поехали в Будейовицы поездом?
— Не было денег на билет.
— А почему вам не дали воинский проездной лист?
— Потому что при мне не было никаких документов.
— Ага, так! — победоносно сказал вахмистр одному из жандармов. — Парень не так глуп, как выглядит. Начинает заметать следы.
