Наконец, особые благодарности, со словами любви в придачу — моей жене Мишель Моузер и моим дочерям Рейчел и Саре, за готовность отказаться от моего общества в те долгие-долгие вечера, когда я удалялся в свой кабинет и занимался «обработкой текста» до самого раннего утра. Уоллес ДИКСОН
Поздравляю! Вы только что вступили в захватывающий мир детской психологии. Конечно, я могу быть немного пристрастным. В конце концов, я занимаюсь детской психологией почти 20 лет, и мой заработок зависит от того, удастся ли мне убедить других в важности работы, которую я выполняю. (Если бы мои работодатели думали иначе, я бы лишился своего места!) Тем не менее основной причиной, по которой я связал свою жизнь с этой областью, была, с одной стороны, ее привлекательность, а с другой — то, что новые научные открытия в детской психологии происходят, едва ли не быстрее, чем срабатывает нейрон. Я даже вспоминаю, что в студенческие годы удивлялся, почему все остальные не специализируются в детской психологии. В конце концов, в какой другой профессии вам будут платить за то, что вы возитесь с детскими игрушками и очаровательными малышами (и никаких дурно пахнущих пеленок)? Кому захочется заниматься чем-то иным?
Но когда я осваивал высший курс детской психологии, недостатки этой области стали для меня более очевидными. Я обнаружил, что детская психология — это не только воздушные шарики и яркие картинки. Детским психологам в клинической и прикладной областях приходится иметь дело с весьма неприятными элементами развития детей. Они работают над такими проблемами, как реабилитация детей, ставших жертвами физической жестокости и запущенности, и улучшение качества жизни детей, родившихся с синдромом Дауна или аутизмом. Неспособность к развитию порой просто ужасает, и ежедневная работа с этими детьми требует железной выдержки. Тем не менее такую работу надо выполнять, и тот факт, что я причастен к области, которая занимается этими труднейшими задачами, вызывает у меня гордость.
Несмотря на мое восхищение детской психологией, я готов допустить, что другие люди могут смотреть на вещи несколько иначе, чем я. С годами я также обнаружил, что многим не нравится игра в гольф, большинство не любят играть в шахматы, и очень немногих, кроме морских биологов и владельцев аквариумов с соленой водой, интересуют различия между мягкими и твердыми кораллами. Поэтому неудивительно, что время от времени я сталкиваюсь с людьми, которые считают, что предмет детской психологии нагоняет сон, хотя подобное отношение по-прежнему не укладывается у меня в голове.
