— Может, нам все-таки прийти? — спросил я.
— Не вижу надобности. Как отсюда выбраться?
— Пролезайте под боковым полотнищем.
— Похороны мальчика состоятся завтра в три часа дня. На негритянском кладбище Уили. Гроб будет закрытый. Ну ладно, я пошел. Мне еще нужно повидать Мори.
И он скользнул под боковое полотнище.
— Что будем делать, Эд?
— Я тоже хотел бы знать твое мнение.
Дядя Эм на минутку задумался, а потом сказал:
— Вот что, давай-ка сходим к Кэри. Он будет ходить туда-сюда между представлениями: какое-то время мы будем одни. Можно было бы переговорить и у нас в палатке, но я что-то начинаю дрейфить. Мне вдруг показалось, что нас кто-то подслушивал. Сам понимаешь, что через холст все слышно. Поэтому я предпочитаю иметь вокруг стены — хотя бы и стены фургона.
Когда мы вышли на центральную аллею, он вдруг резко остановился.
— Цветы, Эд. Мы должны купить цветы для Негро. Который час?
— Начало девятого. Может, подождем до завтра?
— Нет, лучше сделать это сегодня. Если мы ляжем поздно, то завтра можем не успеть. Ведь должна же быть в городе цветочная лавка, которая работает по вечерам. Возьми-ка такси и скатай в город.
— Хорошо. Ты будешь у Ли?
— Да. Вот тебе двадцать долларов. Закажи там венок получше и попроси написать на ленте: «От Эма и Эда». Только имена.
— Какие цветы заказывать?
— Все равно. Впрочем, выбери что-нибудь поярче. Он любил яркое. Красные розы или другие красные цветы — под цвет костюма, в котором он выступал. Давай я провожу тебя до такси.
Мы направились к центральному выходу. Я был рад, что дядя Эм вспомнил о цветах: я мог забыть о них даже завтра.
Такси появилось именно в тот момент, когда мы подошли к центральному входу. Из него высаживались люди, приехавшие на ярмарку.
Я попросил шофера отвезти меня в город и поискать цветочную лавку, которая еще могла бы работать в этот час.
Лавка отыскалась довольно быстро. Я заказал красные розы — на двадцать пять долларов. Ведь на венке должны были быть написаны наши имена. Я хотел, чтобы часть этих роз была лично от меня. Потом я зашел в холл одного из отелей, разменял доллар на мелочь и направился к телефонной кабине. Я набрал номер отеля Риты в Индианаполисе. Мне повезло: Рита была у себя и сняла трубку.
— Как замечательно, что я опять слышу твой голос, Рита. Я так давно с тобой не говорил. Как дела у твоего отца?
Она помолчала, а потом сказала:
— Он вчера умер, Эд. Сегодня вечером были похороны. Я только что вернулась.
