Это показалось мне сомнительным.
— Ну а кроме того, есть что-нибудь новенькое?
Он знал, что я имею в виду.
— Да ничего особенного. Недавно забегал Вейс.
— Вейс?
— Армин Вейс, инспектор или что-то вроде этого. Мне казалось, что ты уже разговаривал с ним сегодня утром.
Я утвердительно кивнул.
— Этот капитан — дотошный малый, — улыбнулся дядя Эм. — Он хотел узнать, проснулся ли ты, когда я вернулся в палатку. Я сказал, что да. Какую глупость ты сморозил? Признался в чем-то, чего не должен был знать?
— Вот именно. Я проговорился, что убитый был карликом, а прежде ему сказал, что уже спал, когда приехала полиция, и с утра ни с кем не виделся.
— Я так и думал, что он тебя на чем-нибудь подловит! Преступника из тебя не выйдет — тебя тут же поймают.
— Ладно, придется оставаться честным человеком. Кстати, Вейс думает, что мы все — банда уголовников.
Дядя Эм что-то проворчал в ответ и снова начал рассыпать опилки.
— Помочь тебе? — спросил я.
— Да, только пойди переоденься.
Я пошел в палатку, чтобы скинуть праздничный костюм. Когда я вернулся, Эм уже покончил с опилками. Теперь он сидел в балагане на прилавке и жонглировал тремя шариками, заставляя их описывать небольшую дугу.
Я попытался сделать то же самое, но тут же раскидал шары.
— Малыш, — сказал дядя Эм, когда я в десятый раз поднимал упавший шар, — ты не создан для того, чтобы быть жонглером, брось это дело.
— А для чего я создан?
— Не знаю. Может, для того, чтобы играть на тромбоне.
— Нет, — сказал я, — у меня нет таланта. Я могу научиться играть по нотам, если постараюсь. Но я не умею «думать» над тромбоном, как настоящий музыкант. Когда кто-то импровизирует, я могу подключиться, но не могу вести сам.
— Большинство музыкантов не умеют этого делать, однако они зарабатывают на жизнь.
— Я не хотел бы быть таким музыкантом. Я буду продолжать играть, но не для того, чтобы зарабатывать на жизнь. Только для своего удовольствия.
Он покачал головой, и я снова повторил свой вопрос: так для чего, по его мнению, я создан?
— Ты создан для того, чтобы быть Эдом Хантером. Ты никогда об этом не думал?
— Из этого денег не сделаешь, — ответил я. Он перестал жонглировать шариками и изумленно уставился на меня.
— Так ты хочешь денег, Эд? Мы неплохо заработали. Я могу тебе дать. Сколько ты хочешь? Пятьдесят долларов? Сто?
— Нет, не надо, у меня еще остались деньги. Дядя Эм, если я тебе сейчас не очень нужен, я могу уйти?
— Иди!
Я направился кружным путем к центральному входу. Народ понемногу начал сходиться, но большой толпы еще не было. Небо грозило вот-вот разразиться дождем.
