Русская религиозная философия | страница 8

и западниками. Вот здесь мы уже можем сказать, что начинает себя осознавать настоящая религиозная мысль. Ранние славянофилы (Хомяков, Киреевский) выступают против уклона в рационализм и говорят о мистических корнях философии. При этом они считают, что такое постижение истины — интуитивное, глубинное, нерациональное — возможно только в славянской культуре. Они создают особую философию славянского народа, ищут ее в древности. Хомяков пытался набросать философию истории в этом ключе, но не завершил свой труд. Напротив, западники, справедливо считая, что Россия — часть Европы, фактически отрицают все предшествующее им и ориентируются на прогресс, просвещение, науку, технику. Белинский, который был типичным западником, как рассказывают, в выходной плелся на площадь (которую мы теперь называем Комсомольской) и смотрел на «великое творение века» — там строили Николаевский вокзал (нынешний Ленинградский). В этой стройке ему чудилось, так сказать, дыхание грядущего индустриального века, и он, бедный, наслаждался этим зрелищем.

Алексей Степанович Хомяков

Автопортрет

Западники были соблазнены утопией прогресса. Среди них был Герцен, романтик и утопист, который глубоко разочаровался в своей собственной утопии. Дальше скептицизма и Фейербаха он не пошел. Но в какой‑то момент он вдруг понял, что свободная личность в этой утопии тонет, что социальный прогресс — это Молох, который пожирает своих детей, и конца этому движению не видно. И в конце концов он говорит: а почему глупо верить в Бога? Почему тогда надо верить в человека? Почему надо верить в прогресс? И он, великий утопист и роман–тик, потерпел тяжелое нравственное поражение. У него был блестящий философский дар, но философской системы он не создал, он собрал обломки материалистических доктрин, и на этом все кончилось.

Кто соединил эти два пути? Один из величайших мыслителей России первой половины XIX в. Петр Яковлевич Чаадаев. Когда он начал писать свою книгу «Философические письма», первая статья (или первая глава, или первое письмо) была опубликована в журнале. Вы, наверное, знаете, какой это вызвало скандал: журнал был закрыт, редактор сослан, а сам Чаадаев объявлен сумасшедшим, только что в психушку его не отправили. Почему так получилось? Этой главой он хотел разбудить сознание своих читателей! Он написал горькие, суровые слова о застое, который охватил общество.

Чаадаев был великим патриотом. Он не считал, что Запад есть абсолютный идеал, но и не считал, как некоторые славянофилы, что надо вернуться в допетровскую эпоху. Чаадаев как раз стоял на принципе сбалансированности, гармонии: он говорил, что страна, находящаяся между Азией и Западной Европой, между Востоком и Западом, способна соединить в себе два пути познания, и не только познания, но и осуществления идеала на земле. К своей книге он написал эпиграф из молитвы «Отче наш»: