— Как всякий хороший отец, — ответила она, — он хочет, чтобы я самостоятельно шла по жизни. Он вмешается, если я попрошу о помощи.
— Я тебя останавливать не буду, — он вытащил свой нож и разрезал веревки. — Зови своего бога. Мне даже любопытно посмотреть на его ответ.
Моряки опять принялись что-то бормотать, некоторые улыбались.
— Смейтесь над гневом моего отца, — сказала она, потирая руки. — У нас на Мессалоне есть поговорка. Только глупец смеется над богами.
— Ну ладно, продолжай, зови его, — сказал капитан, грубо махнув рукой. — Нашли на нас гнев твоего отца.
Ика поднялась на ноги, расправила плечи. Ей было обидно, что они не воспринимают ее всерьез.
— Если не можешь, тогда ты хвастунишка, — добавил Небо.
Матросы засмеялись. В ее сердце закралось сомнение — второй раз за день ее называли хвастуньей. Да и море слишком спокойно, и небо такое синее, что трудно поверить, что она может вызвать бурю.
Если она не сможет, значит, Посейдон ей не отец, а она простая женщина, и нечего надеяться стать героем. Ика должна показать Небо, всем им показать, что она настоящее дитя богов.
— Я не обезьянка, чтобы забавлять вас, — сказала она, напуская на себя смелость. — Я хочу знать, что я получу взамен.
Небо подавил улыбку.
— О! Может, ты сама предложишь нам свои условия?
— Дайте мне вылечить Язона. Перевязать раны от ударов плетки, осмотреть его голову.
— Ты еще и целительница? — он и его команда принялись хохотать. — Делай все, что сможешь, — он поднял руку, требуя тишины. — Но смотри, чтобы мы успели увидеть знаки гнева до заката солнца.
— Вы их увидите.
Ика достала амулет и внимательно посмотрела на строгое лицо Посейдона. Она мысленно извинилась за беспокойство и прибавила, что просит не для себя, а для Язона.
Когда просьба была сформулирована, она почувствовала пристальные взгляды капитана и матросов. Ика поняла, что критяне ожидали более впечатляющего зрелища.
Пусть будет так. Подняв руки, девочка начала петь. Она сама не понимала, что делает, но зрители ее не должны были этого знать.
— О, мой всемогущий отец, — придумывала она на ходу, — я взываю к тебе и прошу опуститься на нас в гневе и поставить на колени этих неверных! Подуй ветрами, поднимись волнами, о могучий Посейдон! Покажи неверным свою силу. Докажи, что я твоя дочь.
Ей понравилось такое начало, и она продолжала бы и дальше, но Небо схватил ее за руку.
— И Кассандра не смогла бы лучше, — сказал он сухо, — но ведь нам нужно управлять кораблем, так, может, ты закончишь сегодня?
