— Я Ика, дитя… моря, — добавила она решительно. — И я могу делать все, что вы мне прикажете.
— Это правда? — усмехнулся Язон, словно и он проникся бравым духом. — Ты знаешь что-нибудь о военной жизни?
— Я могу всему научиться.
Пока Язон улыбался, Дамос укрепился в своем решении. Впервые за долгое время он видел своего мальчика беззаботным. Если Ика может привести Язона в доброе расположение духа, то, может, это и к лучшему.
— Этот мальчишка стоит десять монет, — торговец скрестил руки на груди.
Язон поднял брови.
— Неужели? У меня только три.
— Ничего не могу поделать. — Что-то в выражении лица Язона подействовало на Вандовина, и он добавил: — Я не возьму меньше семи.
Язон пожал плечами и отвернулся.
— Если настаиваете, то согласен на пять.
— Зря теряете время, торговец. Я не дам больше трех.
— Но ведь я стою гораздо больше, — выпалила Ика.
Дамос содрогнулся, ожидая реакцию Язона. Для его солдат такая выходка означала бы по крайней мере порку.
Но Язон всего лишь недовольно посмотрел на девчонку.
— Я остаюсь при своем мнении. Три.
— Ну и черт с вами, — нахмурившись, торговец протянул свою жирную ладонь. — Давайте три.
Продолжая смотреть на девушку, Язон отсчитал монеты и бросил их на пыльную землю. Вандовин походил вокруг, поворчал, как кабан, которому долго не давали пищи; когда он остановился, Язон щелкнул пальцами.
Такое обращение не понравилось торговцу, но, посмотрев Язону в лицо, он не стал выражать протест. Зажав деньги в кулаке, он, пятясь, отошел от них и поспешил обратно на праздник.
— Спасибо, — сказала девочка. У нее был такой мягкий и приятный голос, что для Дамоса осталось загадкой, как Язон не смог понять, что перед ним не мальчик. «Он видит только то, что хочет видеть. Не очень благоприятная черта характера».
— Теперь, когда ты принадлежишь мне, — заговорил Язон серьезным голосом, — не думаешь ли ты, что мог как-то повлиять на торговлю? Три монеты — это не значит, что я недооцениваю тебя, Ика. Мне нужно было оставить деньги на другие нужды.
— Да, конечно. Так глупо вышло. Это все мой болтливый язык. Я хотел сдержать его, я старался, но иногда он не поспевает за моими мыслями, и я…
Язон поднял руку, останавливая ее.
— С этого времени, я хочу, чтобы мой раб говорил только тогда, когда это будет позволено. Понятно?
Она покорно кивнула. Дамос задумался. Что в Язоне заставляет ребенка так трепетно бояться его?
— Ика не хотел плохого, мой мальчик, — сказал он слишком поспешно.
