Продолжая смотреть на него, она невольно содрогнулась. Как мог он смотреть так проникновенно, а потом покинуть ее, слегка пожав плечами?! Слыша, как он смеется вместе с солдатами, Ика чувствовала себя совершенно одинокой.
— Ты, бесполезная скотина!
Не такая уж и одинокая… Возле нее стоял Вандовин и дышал перегаром. Это вдвойне усилило ее отчаяние от потери героя. О боги, как же она ненавидела Вандовина, ненавидела его усы со следами жирной пищи, ненавидела мешковатое грязное брюхо.
«Что, — подумала она с опаской, — привело его так рано?»
— Ну что, мешок с костями. — Он плюнул на землю возле ее согнутых ног. — Сколько сделок ты расстроила своим поганым языком? Клянусь преисподней, никогда я не потрачу ни одной монеты за какую-то девку.
Ика пожалела, что поддалась испугу. Вандовин подл, как крысы, и достаточно малейшего замешательства, чтобы он разошелся. Ей нужно вести себя осмотрительнее и не попадаться ему под руку.
— Что за дурость нашла на меня, когда я решил тебя купить? Для чего еще нужна девка, кроме как для публичного дома? Хотя с таким костлявым телом из тебя не получится даже приличной шлюхи. Я уж подумываю, не выдать ли тебя за мальчишку.
— Чем это ты думаешь? — пробормотала Ика, отстраняясь от его пинка. — У тебя и мозгов-то нет.
Поглощенный своей речью, Вандовин не расслышал оскорбления.
— Если бы Минос дал две монеты, этого было бы достаточно. Я бы и одну взял, лишь бы избавиться от тебя.
Вспомнив танцоров в царской свите и их важный вид, Ика подумала, что не так уж и плохо стать танцовщицей. По крайней мере, ее кто-нибудь будет уважать.
— Ну хорошо, продай меня.
— Какая смелая! Ты не знаешь, как трудно готовиться к бычьим танцам. Сколько лет пройдет, сколько несчастных случаев может случиться. Говорят, что многие входят в Кносский дворец, но немногие выходят.
— Я не боюсь, — похвасталась Ика. — Мой отец, Посейдон, не позволит причинить мне вред.
— Да, но критяне почитают Мать Землю. И Посейдон не должен вмешиваться в здешние дела.
Ика хотела крикнуть, что ее отец что-нибудь придумает, что Посейдона не проведет никакая богиня, но она каждый день обнаруживала, что так мало знает об окружающем мире. Если ей уже нельзя надеяться на Посейдона, то, может, не так уж хорошо быть танцовщицей.
«И, кроме того, — подумала она, взглянув в сторону лагеря, — тогда уже не встретить мне своего героя». Язон был предназначен ей судьбой — она была в этом уверена — и нужно быть рядом с ним, когда и он осознает это.
