— И сэр Ральф и леди Маргарет стали жить-поживать и добра наживать, — радостно закончила я, вспомнив, с каким теплым чувством сэр Ральф только что говорил о своей жене.
Леди Кэтрин рассмеялась и сказала:
— У них семья не хуже, чем у других, однако, насколько я знаю, у сэра Ральфа есть несколько внебрачных детей…
Я нахмурилась — такая развязка истории мне совсем не понравилась.
— А что случилось с бандой похитителей?
— Вернон заплатил штраф, и король помиловал всех, кто участвовал в похищении.
— Я больше люблю те рассказы, в которых злодеи получают по заслугам.
Леди Кэтрин вновь рассмеялась, но совсем невесело, словно подтверждая мои догадки о том, что и в ее жизни была какая-то романтическая история или несчастная любовь. Как бы мне хотелось порасспросить ее об этом… Но, боясь показаться неучтивой и навязчивой, я обратила свой взор на танцующих. Тут я случайно увидела, что принцесса отделилась от толпы придворных и осталась совсем одна.
Я тут же торопливо попросила у леди Кэтрин разрешения удалиться и последовала за ее высочеством. Протокол требовал, чтобы принцессу Марию сопровождало не менее двух человек, даже когда она следовала в собственную уборную, куда она, по всей видимости, и спешила на этот раз. Принцесса прошла через свою спальню в маленькую комнатку, предназначенную для этой цели, и затворила за собой дверь. Я же замерла на пороге и вот почему. Внезапно изнутри я услышала голоса и не знала, что мне делать. Мне даже в голову не пришло, что Мария может быть в опасности, ибо весь дом тщательно охранялся и попасть в него никто со стороны не мог. В то же время что-то в строе речи говоривших показалось мне очень странным. Я прислушалась и поняла, в чем дело. Принцесса разговаривала с кем-то не на английском языке.
Все еще колеблясь, зайти ли мне в уборную или удалиться, я сделала шаг назад и наступила на подушку, которую кто-то по небрежности не убрал с пола. От неожиданности я вскрикнула.
За дверью наступила тишина. Мне захотелось потихонечку пробраться обратно в большой зал, откуда доносились отдаленные звуки лютни и виолы, а также обрывки смеха и гул голосов, но ноги мои словно приросли к полу. Не успела я скинуть с себя оцепенение, как из уборной показалась Мария Витторио. Я испустила вздох облегчения. Значит, принцесса просто разговаривала с этой своей фрейлиной по-испански, только и всего! Нет никаких причин для беспокойства.
Однако Мария смотрела на меня долгим тяжелым взглядом, лишенным той теплоты, которую я могла от нее ожидать.
