Вид его, я уже говорил, был весьма почтенный и даже приятный.
Дамы стали просить капитана, чтобы он, по крайней мере, снял бы с него эти ужасные колодки.
Капитан признавался мне, что он и сам был, наконец, растроган и желал избавить Масляева от боли и тяжести в руках, но второпях забыли отдать ему ключ от этих колодок.
Была минута, когда думали о том, как бы их без ключа сбить и снять.
Но капитан воздержался от этого, не считая себя вправе этого сделать…
– Ну и сказал же я спасибо потом вашему драгоману за то, что он забыл отдать мне ключ!
– А что?
– Да если бы был ключ, я, вероятно, не стоял бы и, пожалуй, отпер бы; а он бросился бы в воду и уплыл бы; Дунай тут узок. Он оказался отчаянным человеком, и хорошо вы сделали, что так старательно и строго его держали.
В заключение рассказали мне, что когда приехали в Одессу, и Масляев понял, что надежд ему нет уже никаких, то, увидавши пятерых жандармов на пристани, вдруг переменил тон и при всех своих прежних защитниках и защитницах воскликнул громко:
– Э! вас только пятеро тут! Ну, счастье ваше, что у меня на руках колодки… а то я бы показал вам, кто я такой.
Все, конечно, были поражены этой каторжной «выходкой».
Был ли обвинен Масляев судом – не знаю. Может быть, он и оправдан…
