Особым шиком считалось, чтобы выходящий из надрезов ароматный пар “на последнем издыхании” все-таки порвал какой-нибудь из надрезов, вывалив из разошедшегося бока на тарелку небольшую горсточку начинки, но таких умельцев было немного.
И Брендон к ним явно не относился. Он вообще отваживался заказывать в “Лагуне” только земную фугу и таирского бронзового карпа, в отличие от земного, являвшегося не рыбой, а водяной змеей со страшно ядовитыми железами. Но Ив считался в “Лагуне” настоящим мастером. Вот и тигрового омара вскрыл любо-дорого смотреть, совершенно не повредив тончайшую пленку, предохранявшую нежную плоть омара от соприкосновения с воздухом. Если ее повредить, то этот сочный розовый кусок на глазах потемнеет и начнет отвратно вонять, оповещая весь ресторан о том, что в зале сего элитного и обладающего незыблемыми, хотя и весьма экстравагантными традициями заведения находится жалкий неумеха. Но Иву это не грозило. Он отложил щипчики, ловким движением лопатки и плоского рыбного ножа выудил кусочек аппетитной плоти из тисков раскрытого панциря, макнул его в соус и отправил в рот. Брендон тяжело вздохнул, представив, что сейчас ощущают язык и небо Ива, и вернулся к своему бронзовому карпу…
Десерт оба решили не брать. Не стоило слушать несравненную Телл на набитый желудок. Поэтому ограничились тремя традиционными “С” (coffee, cognac, cigars, или кофе, коньяк, сигары). Причем Ив по старой памяти предпочитал настурианскую черную крепкую, Брендон же, как истый денди, отдавал предпочтение продукции земного острова Куба.
Глотнув ароматного дыма, Брендон откинулся на спинку кресла и задумчиво произнес:
— И все-таки я не понимаю, что такое серьезное может произойти в ближайшее время, из-за чего ты так себя истязаешь. С твоими-то возможностями…
Ив нахмурился:
— Знаешь, я недавно выяснил, все это время я, возможно, ошибался.
— В чем? — недоуменно спросил Брендон, для которого Ив на протяжении всех лет их знакомства был живым и действующим примером человека, никогда не делающего ошибок.
— Во всем, — глухо ответил Ив, — например, в том, что человечество может выиграть… вернее, может не проиграть эту войну.
— То есть? — насторожился Брендон.
— Понимаешь… — начал Ив, но тут же замолчал, с минуту раздумывал над чем-то, выгоняя дым через нос, а затем внезапно спросил: — Как ты думаешь, зачем Алые вообще начали эту войну?
Брендон уставил на Ива внимательный взгляд, потом усмехнулся:
