Орден Сталина, за № 01, - за совокупность патриотических действий по освобождению России от перестройки и реформ.
Орден «За мужество и храбрость» - Приднестровской Молдавской Республики.
Был под следствием с 25 августа по 25 декабря 1991 года. Из четырнадцати командующих войсками округов и четырех сил флотов единственным уволен за активную поддержку ГКЧП.
Находился в тюрьме «Лефортово» с 4 октября 1993 года по 26 февраля 1994 года за активное участие в восстании против ельцинского режима.
Под следствием со слов СМИ за разжигание антисемитской ненависти и призывы к насильственному свержению ельцинской власти (4,6 октября 1998 г. на митингах в Москве и Самаре, в апреле 1999 г. в Новочеркасске на встрече с казаками).
«НАРОДНЫЙ ГЕНЕРАЛ» - признан на митингах, в армии.
Есть еще два ордена иностранных государств, но я их не афиширую.
Я горжусь особенно своим участием в защите Верховного Совета и Конституции РСФСР. Иметь гражданское мужество выше, чем военное. Я не сбежал, не отказался от Красного знамени, от Присяги. С тех пор каждого меряю вопросом: «А что ты делал в октябре 93-го?»
//__ * * * __//
По возвращении из Приднестровья спрашиваю редактора журнала «Молодая гвардия» Анатолия Иванова, присвоившего мне звание «лучший русский 1992 года»:
- Что, не могли курносого найти?
А Иванов отвечает:
- Нев отсутствии курносых дело, а в отсутствии русского характера бойцовского.
А по мне, так лучший или не лучший года, месяца или недели - неважно. Главное - русский. Главное - что не «лучший немец», как Горби и его подпевалы.
//-- О Проханове --//
Я был еще комендантом Нахичеванской республики, когда позвонил командующий Родионов И.Н. и приказал срочно прибыть в Ереван:
- Вы назначены министром-комендантом особого района Армении.
- Игорь Николаевич, но там же правит ваш начальник штаба Самсонов. Неудобно мне как-то .
Откровенно говоря, мне не хотелось с одной собачьей должности на другую.
- Альберт Михайлович, приказ уже подписан. Прилетай.
Так я оказался комендантом особого района Армении после землетрясения.
Многотысячные митинги на Театральной площади сотрясали республику. Армянская диаспора за рубежом подпитывала эти настроения материально. Я выходил на встречи с людьми и доказывал, что республика, которая сто процентов хлеба, восемьдесят процентов мясо-молочной продукции, сто процентов деловой древесины, нефти, газа и т. д. получала из центра, не может выжить, отделившись от Союза. Митингующая Армения бежала к «независимости» впереди республик Прибалтики.
