— Нам нельзя… — начала Мелани.
Но Медведь в это время топнул ногой, она почувствовала вибрацию и подскочила. Толстые губы бандита двигались очень быстро, и Мелани лишь сумела разобрать: «Заткнитесь!» Она отвернулась — ей было невыносимо видеть это лицо и растущие из сальных пор завитки черных волос бороды.
Его глаза остановились на миссис Харстрон и Эмили.
Когда он отвернулся, Мелани подняла руки и перешла с американского языка глухонемых на английскую дактильную речь. Это был неудобный способ общения — ей приходилось составлять по буквам слова, а затем расставлять в нужном порядке. Но зато она двигала только пальцами и кистью и обходилась без бросающихся в глаза широких жестов, необходимых, чтобы общаться на американском языке глухонемых.
— Не зли их, — сказала она Сьюзан. — Терпи.
— Они подонки, — возразила та, не переходя на английский язык глухих.
— Согласна. Но не надо провоцировать.
— Они нас не тронут. Мертвые мы им ни к чему.
Мелани почувствовала, как в ней закипает раздражение.
— Они могут тронуть нас и не убивая.
Сьюзан поморщилась и отвернулась.
«Что она от нас хочет? — сердито подумала Мелани. — Чтобы мы отняли у них пистолеты и застрелили их? — И вместе с тем ощутила горечь. — Ну почему я не такая, как она? Какой у нее твердый взгляд. Она на восемь лет моложе меня, но рядом с ней я чувствую себя ребенком».
Отчасти зависть Мелани объяснялась тем, что Сьюзан принадлежала к высшей касте глухих: она оглохла до того, как научилась говорить, — такой родилась. Более того, появилась на свет от глухих — не слышал ни ее отец, ни мать. В семнадцать лет отличалась политической активностью и участвовала во всех начинаниях глухих, поступила в колледж Галлодета на полную стипендию, прекрасно владела американским и английским языками глухонемых и категорически отвергала орализм — практику насильно учить глухих говорить. То есть была яркой, современной девушкой из глухих, и Мелани в трудной ситуации предпочла бы иметь рядом одну такую Сьюзан, чем несколько мужчин.
Она почувствовала, что кто-то легонько потянул ее за блузку.
— Не бойтесь, — сказала она Анне. Близняшки, обнявшись, прижались друг к другу щеками; в их прекрасных, широко раскрытых глазах стояли слезы. Беверли сидела поодаль и, уныло глядя в пол, старалась продохнуть.
— Вот бы нам сюда Джин Грей и Циклопа, — вздохнула Киэл. Она имела в виду любимых персонажей из Людей Икс. — Они бы в момент разорвали их.
— Нет, — ответила Шэннон. — Нам нужен Зверь. Помните? У него еще слепая подружка. — Девочка увлекалась творчеством Джека Кирби и мечтала стать художницей комиксов о супергероях.
