Пальцы Каражана замерли на четках.
— Я беру у тебя кобылу и жеребенка, — сказал он деловито.
Абишбай покорно кивнул головой.
— Хоп, — сказал он. — Хорошо…
Он не стал говорить о том, что это его единственная лошадь, что человек, называющий себя соседом и другом, не должен так поступать… «Пусть, пусть забирает все, лишь бы Аккыз жива осталась».
— Отдаю, — повторил он. — Пускай больная поскорей на ноги встанет…
И тут Каражана словно подменили: он поднял глаза, огладил бороду, улыбнулся слегка.
— Можно и приступать, — сказал он.
Дни шли за днями, но старой Аккыз лучше не становилось.
Каражан, помолившись две ночи над больной, наутро увел лошадь и жеребенка и больше не появлялся.
Аккыз совсем ослабла, перестала есть, почти не говорила. Вконец потерявший голову Абишбай несколько раз ходил к Каражану, умолял прийти еще, но тот отвечал одно и то же:
— Я сделал все, что мог, прочитал все нужные молитвы. Как договорились… Теперь надо положиться только на волю Аллаха…
Абишбай и Болатбек, каждый по-своему, переживали болезнь Аккыз, только делали это молча, не делясь друг с другом своим горем. Как принято среди мужчин.
Однажды Болатбек подал бабушке напиться, но чашка выпала из ее рук и разбилась.
— Не грусти, мой жеребеночек, — сказала Аккыз едва слышным голосом. — Это к счастью. Твоя бабушка теперь выздоровеет… Небо послало нам знак…
Болатбек кивнул головой и улыбнулся сквозь слезы.
Вечерело. Солнце скрылось за неровными отрогами гор, но вершины еще оставались освещенными его последними, прощальными лучами.
Тлеукул слез с лошади, разнуздал ее, пустил пастись, а сам стоял на склоне и смотрел вниз, на раскинувшийся вдалеке аул, который уже затягивался сизой вечерней дымкой.
…И завтра будет день, такой же яркий,
Мои лучи согреют эту землю,
И золотым животворящим светом
Луга, поля и скалы озарят.
Я ухожу, а вы рассвета ждите —
Когда роса умоет щедро травы,
И птичьи песни понесутся к небу, —
Так обещало Солнце, уходя…
Снизу по тропе поднимался Болатбек. Когда он подошел совсем близко, горы погасли, но темнота не захватила еще все просторы склонов и долин.
— О чем вы говорите, Тлеукул-ага? — спросил Болатбек. — Стихи, да? Сами придумали?
— Может, я, а может, и не я, — улыбнулся Тлеу-кул. — Народ придумал, сынок. Давно уже эти слова живут на свете. Я их еще от своего деда слыхал.
— Значит, так и будет, как солнце обещает?
— Конечно, — ответил Тлеукул. — Ты посмотри, — он показал рукой на запад, — заря сегодня совсем красная была, верно? Ветра никакого… — Он снова повернулся к аулу, — дым столбом вверх поднимается… Это все к тому, что завтра такой же погожий денек, как сегодня, будет. Солнце про то и говорит… А вы в школе стихи учите?
