Сиверсия | страница 50



– Очень романтично! – съязвила она. – Ты ловишь кайф, любуясь вселенской помойкой.

Хабаров никак не ответил на эту колкость. Очень тихо, точно самому себе, сказал:

– Таежники говорят: «Там, где упала звезда, надо искать женьшень…» Вообще, трудно поверить, что эту же картину видели те, кто жил за тысячи лет до нас. Представляешь, была такая же глубокая, торжественная тишина, Млечный Путь, уносящий время…

Алина улыбнулась, придвинулась ближе, положила голову ему на плечо и тоже стала смотреть на звезды.

– Оказывается, ты сентиментален, Хабаров. Я не знала.

– Я сам не знал, – он усмехнулся и с легкой иронией добавил: – Это было… как откровение. Зачем ты пришла?

Алина достала принесенную с собой склянку со снадобьем Митрича.

– Давай я намажу твои ссадины. На тебя страшно смотреть.

С шутками, аккуратно и быстро она наносила мазь. Пару раз Хабаров вскрикнул, и Алина, подув на больное место, уговаривала его, как ребенка. Под конец Алина осторожно прикоснулась ладонями к его лицу и поцеловала в краешек губ.

– Это тебе в награду за выдержку, – заключила она.

– Решила сменить гнев на милость?

Она не ответила.

– Даже если это подачка, все равно спасибо.

– Саша, ты сторонишься меня. Мне это не нравится.

– Я сам себе не нравлюсь. Вот ужас-то… – очень тихо, точно рассуждая сам с собой, сказал Хабаров. – Я ощущаю себя соломенной собакой.

– Какой собакой?

– Соломенной собакой. Есть у китайцев такая кукла собаки, сделанная из соломы. Употребляется для жертвоприношений. Когда кончается обряд, ее бросают и топчут ногами. Представляют, что в собаке все их грехи.

– Весело.

– Н-да… По сути.

Алина склонилась, чтобы поцеловать. Хабаров остановил.

– Уже поздно. Пока еще один тигр не объявился, идем спать. Я буду спать на печи, ты на кровати. Или наоборот?

Он поднялся, протянул ей руку.

– Саша, что во мне не так?

Они стояли друг напротив друга. В темноте лица были едва различимы. Но даже сейчас Хабаров чувствовал: ее взгляд метал молнии.

– Я хуже тех, с которыми ты спал?! Или ты все еще не можешь мне простить прошлого?!

Хабаров улыбнулся, потеплее запахнул на Алине куртку.

– Ты не та женщина, с которой я хотел бы провести шальную ночь, и с нее начинать я не стану.

Он заставил Алину посмотреть в глаза, потом медленно склонился и поцеловал ее в губы, нежно и бережно.

Спустя два дня хмурым пасмурным утром Алину разбудил Митрич. Хабарова она догнала уже у опушки.

– Так и уйдешь?

Он растерянно улыбнулся.

– Не хотел будить. Не люблю прощаний.