У меня начинает покалывать пальцы; руки дрожат. Та самая слабость, которая накатила на меня на прогулке, вернулась. Кажется, я вот-вот потеряю сознание.
Внезапная волна жара вырывается из зева камина. Огонь вспыхивает заново. С коротким вскриком я отдергиваю руку и падаю на пол. Наконец взлетает еще один язык пламени — и огонь умирает.
Я подношу руку к глазам. Неужели я это сделала? Кончики пальцев до сих пор покалывает, чуть заметно. Я протягиваю руку к затихшему камину, но ничего не происходит. Я закрываю глаза.
— Велю тебе зажечь огонь!
Почерневшее полено трескается и рассыпается в золу. Ничего.
Чьи-то шаги звучат в коридоре. В комнату торопливо входит миссис Джонс.
— Мисс Джемма? Что случилось?
— Огонь. Он погас, а потом внезапно загорелся снова, так, что весь камин охватило пламенем.
Миссис Джонс поднимает кочергу и тычет ею в угли.
— Все уже прогорело, мисс. Может быть, это из трубы сажа упала. Я завтра утром первым делом вызову трубочиста.
Том возвращается домой, и хотя уже очень поздно, я полагала, что он вернется не скоро. Он наливает себе стаканчик отцовского виски и устраивается в кресле.
Миссис Джонс смотрит на него с неодобрением.
— Добрый вечер, сэр. Я буду вам нужна?
— Нет, миссис Джонс, спасибо. Можете идти отдыхать.
С недовольным видом Том смотрит на меня.
— А тебе не пора в постель?
— Да разве я уснула бы, зная, что новенький член клуба Атенеум в любой момент может почтить наш дом своим высоким присутствием?
Я кланяюсь брату с подчеркнутым уважением и жду, когда Том ответит какой-нибудь гадостью. Но он молчит, и я не узнаю своего брата. Совсем на него не похоже — спускать мне язвительность, если есть хоть малейшая возможность сразить меня наповал.
— Том?
Он безвольно падает на спинку кресла, галстук у него развязался, глаза красные.
— Они вместо меня приняли Симпсона, — тихо говорит он.
— Ох… мне очень жаль, — выдыхаю я, и это действительно так.
Даже если мне кажется глупым желание Тома попасть в клуб Атенеум, я понимаю, для него это имеет огромное значение, и с их стороны очень жестоко, что они этого не заметили.
— Я могу что-то для тебя сделать?
— Да, — кивает Том, опустошая стакан. — Ты можешь оставить меня в покое.
