Асмерагос отвел взгляд от кроваво-коричневой луны и поправил подол одеяния, прикрывающего его изуродованную ногу.
— Боги милостивые, хоть кость была цела.
Левая рука совсем была потеряна. Лекарь тогда, в походе, не смог помочь ему. Да, смерть смотрела на него во все глаза, но, верно, не подошел срок встретиться с ушедшими предками в Мир Мертвых.
Воспоминание прервали звуки музыкальных инструментов, оповещая о начале ритуала жертвоприношения. Рогатых домашних животных привели на площадь еще затемно, привязав возле жертвенного колодца. Они испуганно пятились назад, пытаясь освободиться. Но участь их была уже предрешена, дабы спасти людей от голода и вымирания. Огромные надежды возлагались на милость Богов. Животных, по правилам ритуала, топили во рве с водой, принося в жертву Богу дождя.
Верховный Правитель восседал у самого края тридцать девятой ступеньки, на легком переносном «тугане» без спинки.
В этот день он должен был спуститься вниз ко рву, пройти по левому краю и принести в жертву одну из фамильных драгоценностей, самую любимую и дорогую. Снять с шеи украшение и бросить его в воду. И насколько он будет искренен в выборе подарка Богу Дождя, зависел исход церемонии. Эту ночь все ждали с огромным трепетом. Сам великий богоподобный правитель сходит на землю.
Стража внизу стояла по обе стороны рва, чтобы никто из зевак не зашел за границы жертвенника. Стражники как изваяния, застыли внизу. Отражение луны золотым блюдом лежало на поверхности воды и плавно покачивалось, вторя волнам.
Вой жрецов падал с верхней площадки многоступенчатого сооружения. Они просили у Бога Дождя милости для людей. Оросить долину дождем божественного внимания, порадовать всех присутствием своей Милости. Они, скрытые от взоров любопытных, совершали таинство, и только звуки молитв нарушали спокойную тишину. От их пения накатывало необъяснимое чувство, ноги тяжелели и как будто прирастали к земле. Жрецы пели до тех пор, пока не подул едва ощутимый прохладный и свежий ветерок, знак того, что люди были услышаны Богами.
Вздох облегчения прокатился в толпе: «Ну, на этот раз повезло, значит, не так уж много зла в душе правителя». Обряд продолжался до первого луча восходящего Солнца.
Восемьдесят шестой раз в этой жизни Асмерогос встречал «Разделяющую Луну». Он был полон сил, несмотря на искалеченную ногу. Люди этого времени приобретали немощь только где-то к сто девятой луне, если доживали. Это была очень красивая, но малочисленная и вымирающая раса. Все попытки возродить ее были безрезультатны. Ничего не поделаешь, судьба народа так же неумолима, как и судьба отдельного человека.
