Разные люди, разные судьбы, разные устремления. Кто-то рвется изо всех сил, тратит последние деньги, ловится на обещания научиться ясновидению. Желает обладать экстрасенсорными способностями. Получают посвящения, дипломы, начинают лечить больных. Не понимают, чем они рискуют. А когда становится поздно и лечить надо уже их — ищут крайнего. Ищут того, кто их сглазил или навел порчу. На самом деле можно выпросить открытие какой-либо способности. А знают ли люди, чем за это будут расплачиваться? Плата весьма высокая — благополучной судьбой, одиночеством, огромными проблемами по судьбе. Потому что кому много дается, с того много и спрашивается. За каждую ошибку спросят втройне. А некоторые просят избавить их от имеющихся способностей. Да таких — чтоб их приобрести, надо не одну жизнь заниматься практиками, и не абы как, а с полным осознанием.
Пришел ко мне на прием мужчина в возрасте. Зашел со словами: вся надежда только на вас, мне сказали, что вы все можете. Скажите хотя бы, что я не псих, в больницу я не стану ложиться, а так жить уже устал. Я слушаю его, а сама лихорадочно соображаю — а вдруг действительно проблемы у человека с психикой и он пришел не по адресу. Что же делать? Он, вероятно, почувствовал мои опасения и говорит:
— Да вы не бойтесь, врачи говорят, что я нормальный, и помочь ничем не могут, куда я только ни ходил.
Подробности беседы я опущу, а суть такова: этот человек, засыпая, выходит из тела. И это не его выдумки, его жена видит его спящего, а еще один он же, бодрствующий, стоит в дверном проеме и смотрит на себя спящего. Женщина пугается сильно, и этот феномен вносит проблемы в их отношения.
В этой жизни практиками он никакими не занимался, книжек не читал, по образованию — технарь. Поначалу стала объяснять, чем он владеет, а чтоб малую толику такой способности приобрести, люди из кожи вон лезут. Его это не впечатлило.
— Избавьте меня от этого, я хочу жить спокойно, устал очень от всего этого.
А как я могу помочь в том, чем сама не владею и не понимаю, как это происходит? Помочь можно только в том диапазоне, в котором помог себе. Что мне оставалось делать — извиниться и сказать, что помочь ничем не могу. Так я и поступила.
