Маленький человек из Опера де Пари | страница 62



Маленький человек питал отвращение к богатым кварталам, где словно напоказ были выставлены османовские[42] домища и частные особняки. Он вырос в бедняцкой развалюхе в двух шагах от стройки, где его папаша гасил известь, и терпеть не мог величественные здания из камня, возведенные на землях, отнятых государством у бедняков. Улицы и бульвары, лишенные духа простонародья, чопорные и вычищенные до блеска, не таили для него никаких сюрпризов, страсть исследователя не находила здесь удовлетворения.

— Эй, муравьишки, боритесь за свои права! Возьмите приступом эту буржуйскую крепость! — подбодрил Мельхиор крохотных строителей, открывая калитку в воротах особняка.

В вестибиле он представился консьержке, доложил о цели визита и потрусил к ступеням.

— Так и знал — какая ж лестница без витражей, ну куда ж без этого безобразия! — фыркнул себе под нос Мельхиор, на которого с каждой лестничной площадки таращили стеклянные глаза сиреневые юницы и отроки с охапками пшеничных колосьев в руках.

У дверей апартаментов, куда направлялся человечек, толпились гости — два ливрейных лакея взимали с каждого внушительный взнос за вход. Даже если бы у Мельхиора в кармане был луидор, Мельхиор из принципа отказался бы с ним расстаться, а потому, растолкав двух прелатов, он незаметно для церберов прошмыгнул прямиком в гостиную, где приглашенных принимала хозяйка, мадам Бланш де Камбрези. Здесь проходило благотворительное мероприятие, организованное Комитетом помощи жертвам эпидемии чумы в английских колониях Индии. Но Мельхиору до всяких филантропических обществ дела не было — он нарочно выдумал предлог заявиться сюда, лишь для того чтобы послушать, как гвоздь программы, американская ясновидящая Эванджелина Бёрд, станет предсказывать будущее.

Сурового вида слуги предлагали гостям бокалы шампанского и канапе. Мельхиор, завладев тем, до чего сумел дотянуться — его нос приходился как раз вровень с подносами в руках слуг, — отступил в будуар и оттуда принялся разглядывать благородное собрание.

На козетке в уголке госпожа Эванджелина Бёрд давала частную консультацию графине де Лабинь, которая яростно обмахивалась веером, внимая предсказательнице. Госпожа Бёрд оказалась древней иссохшей старухой, хрупкой как тростинка и весьма экзотичной — темная кожа, белоснежные волосы, серебряные серьги с длинными подвесками, певучий заокеанский акцент. В ее больших, ясных, совсем не старческих глазах бушевало внутреннее пламя, населенное призраками грядущего. Она родилась в хижине рабов на плантации близ Батон-Руж в те времена, когда Луизиана еще принадлежала Франции, и выросла там, среди озер и протоков, вскормленная индейскими и африканскими легендами. В 1841 году Финеас Барнум