Как только его губы коснулись ее губ, девушку бросило в жар. Ее руки сами собой обвили его шею, погрузились в мягкие завитки волос. Как же сладок был их поцелуй!
Прошла, казалось, целая вечность. Тела их были слиты воедино, и она молила Бога, чтобы Феликс никогда не выпускал ее из своих объятий.
Она вдруг почувствовала, что он весь дрожит. Когда ее губы коснулись теплой впадинки на его шее, он застонал. Джози подняла голову и взглянула в его красивое мужественное лицо, неожиданно подумав, что, должно быть, видит все это во сне.
Феликс тихо шептал ей что-то о ее красоте…
— Должно быть, я сошел с ума, — вдруг произнес он резко, со злостью.
Джози оцепенела.
Ключи упали, когда же она подняла их, он вновь схватил ее за запястье, пытаясь притянуть к себе.
— Нет, — крикнула она. — Не надо больше!
Пальцы его разжались, и Джози отдернула руку как ужаленная.
Феликс с минуту стоял как вкопанный и вдруг грубо рассмеялся.
— Я просто собирался сказать, что заеду за тобой в девять тридцать, — сказал он с усмешкой, развернулся и пошел к своему дому.
Джози вошла и захлопнула за собой дверь. Будучи подростком, она мало общалась с мальчишками своего возраста. А если и общалась, то никогда особенно не радовалась их неуклюжим поцелуям.
Перед Тони у нее был всего лишь один друг. Она начала встречаться с ним во время своего ученичества на фабрике готовой одежды. Он был таким симпатичным и таким веселым. К тому же он был ее начальником и лет на десять старше. Встревоженная Джулия сказала ей однажды, что он женат. Когда же Джози впрямую спросила его об этом, он беззаботно пожал плечами, рассмеялся и ответил:
— Ну и что, жена никогда особенно много для меня не значила.
На это Джози не сказала ему ни слова, просто повернулась и ушла. И уже больше никогда не вернулась на фабрику. На следующий год она поступила в колледж, готовивший медсестер, а еще через год влюбилась в Тони и больше уже не ходила на свидания ни с кем другим.
Но никогда раньше она не подозревала, что один поцелуй может оказаться таким сокрушительным.
И, поджидая Феликса на следующее утро, она никак не могла решить, что ей будет более трудно — если он поведет себя так, словно ничего не случилось, или же если он заговорит о происшедшем.
Феликс вежливо поздоровался и открыл перед девушкой дверцу машины.
— Возможно, имеет смысл рассказать мне, как мистер Макмиллан чувствовал себя до твоего отъезда.
Ни словом, ни жестом доктор Круз не выказал чувств, которые испытывал накануне.
