Они великодушнее нас
– А как происходит их общение с миром девочек?
– У нас практически никак, к сожалению, хотя они очень этого хотят, но стесняются говорить об этом. К слову, им не только общения с девочками не хватает, но и с мальчиками. Но девочки – это, конечно, особая тема. Они соприкасаются с ними в музыкальной школе, но отношений, которые должны бы быть между мальчиками и девочками, попросту нет.
– Это что, пуританство?
– Нет.
– Или это та область, показатели по которой не будет проверять ни одна комиссия, а потому ею вообще нет смысла заниматься?
– Совершенно верно. Более точно и не скажешь. Хотя когда приходила моя дочь и гоняла с ними в футбол, они были безумно рады (она работала у нас несколько месяцев уборщицей). И мальчики были безумно счастливы, что моя Верка забила им два гола! Хотя есть мальчики, которые в футбол играть не хотят. Многое опять же упирается в средства: надо оборудовать площадки, купить инвентарь, форму… Но самое главное – нужны люди, которым бы всё это было нужно, которые жили бы этим по-настоящему. Ведь если мы 5 дней в неделю по 8 часов находимся на работе – это же целая жизнь! Мы здесь фактически больше, чем дома. И если нет уюта, нет очень важного – тепла…
– Тепла в чём?
– В том числе и в отношениях между нами, преподавателями. Когда на педсовете говорят подолгу (по пять с половиной часов!) о том, что вот никто из детей ни с кем не дружит… Я даже не стала говорить об этом на педсовете, но прежде надо нам, воспитателям, научиться дружить между собой. Мы сами ни разу не были в гостях друг у друга. И такие же отношения, соответственно, у них – это же отражение нас самих. А потому они очень рады, когда кто-то из преподавателей идёт с ними на, что называется, неформальный контакт. Я не могу не видеть, как они наблюдают за тем, как мы, преподаватели, общаемся между собой. Слушают внимательно, даже когда я с кем-то говорю по телефону. Им интересно, как там, в том, нашем с вами мире. Удивительно, но они прощают нам многое. Вообще они добрее нас, добрее и умнее. В этом можно убедиться, когда кто-то из взрослых что-то бестактное им говорит, а ребёнок милостиво молчит, хотя мог бы огрызнуться. И в такие моменты ясно понимаешь, насколько они добрее и даже великодушнее нас. И тогда я просто не знаю, куда деваться – в том числе и от стыда… Ведь остановить коллегу, сделать ему замечание на глазах детей я не могу. Всё понимаю, ребёнок тоже всё понимает. И тогда я готова провалиться сквозь землю. Вот что значит на деле отсутствие коллектива единомышленников, которые между собой могли бы быть ещё и друзьями…
