Дело, конечно, на этом не остановилось, но и далеко не пошло. Искали и находили случайные и мизерные средства, обращались к частным пожертвованиям. На какие-то суммы, числившиеся за химической лабораторией, Н. С. Курнаков послал своих помощников искать йод в водах, сопровождающих выход нефти. Л. В. Писаржевскому удалось оборудовать маленькое суденышко для добывания того же йода из морских водорослей. Д. С. Белянкин поехал на Урал изучать месторождения корунда; А. Е. Ферсман обследовал месторождения каолинов, необходимых для изготовления огнеупорных изделий. Ведь до войны не только брусчатку для замощения площади перед Большим театром ввозили из Швеции, простой кремень, требующийся для шаровых мельниц, — из Дании, чистый кварцевый песок для белого стекла — из Фонтенебло (в окрестностях Парижа), но и простую глину для изготовления, например, стекольно-варочной посуды ввозили из Германии.
Перед комиссией по изучению производительных сил России открывался необозримый простор деятельности. Эта широта устремлений по началу несколько сбивала создателей комиссии. Они исходили из верной мысли, что наука нераздельна, и поэтому стремились вовлечь в работу представителей возможно большего количества отраслей знания и техники, упуская, однако, из виду, что наука не только нераздельна, но и безбрежна. Поэтому из бесконечного числа ее задач можно и должно было выдвинуть в первую очередь главнейшие. Но в этом выборе ученые были лишены основного инструмента — критерия практики.
Комиссия по изучению естественных производительных сил России плыла по воле волн. Цель, которую для нее с общего согласия наметил Вернадский — составление инвентарных списков природных российских богатств, расплывалась в туманной дали. Не было в этой работе ни границ, ни сроков, и решали ученые, собственно говоря, без тех, которые считали себя хозяевами. Эти «хозяева» были заняты яростной грызней вокруг армейских поставок. Вагонами отправлялись на фронт гнилые шинели, сапоги на картонной подошве, прогорклая мука. На такое канительное дело, как разведка и разработка недр, господа российские капиталисты поглядывали с откровенной опаской: кому была охота зарывать капитал в землю! О завтрашнем дне не загадывали, сегодня добыча сама шла в руки, только не зевай!
Немногое изменилось после создания Комиссии по изучению естественных производительных сил России. В сущности, все ее участники продолжали работать на свой страх и риск. Совместная их деятельность протекала оживленно, но протоколы ученых собраний отличались большой пестротой. Учтивые седовласые академики дружно сходились на заседания, слушали, не перебивая, и выносили однотипные вежливые решения, которые скреплял ученый секретарь комиссии А. Е. Ферсман: «Благодарить докладчика за интересное сообщение». Интересным оказывалось без изъятия все, что несли сюда ученые доброхоты.
