Жак радушно поздоровался с Огюстеном и предложил:
— Присоединяйся к нам, дружище! Мы здесь затеяли интересную беседу о языке цветов. Мадам де Ментенон является в этой области большим авторитетом.
— У вас есть любимый цветок, мсье Руссо? — спросила с глубокомысленным видом де Ментенон.
— Да. Это простая маргаритка.
Смысл этой шутки был ясен ему одному, потому что Жак вряд ли мог вспомнить ту давнюю историю. Да и сам Огюстен удивился, с чего это ему взбрело в голову назвать именно этот цветок.
Его миссия была исчерпана: опасность возбудить монарший гнев миновала. Людовик облегченно откинулся назад в своем кресле и начал притопывать ногой в такт музыке. Через пару минут к нему вернулась и Франсуаза де Ментенон, а Жак и Огюстен ждали, пока Сюзанна закончит выступление в балете. А когда музыка смолкла, запыхавшаяся и разгоряченная супруга Жака объявила, подойдя к ним, что в зале очень душно и после танцев ей обязательно нужно подышать свежим воздухом. Слуга принес им плащи, и Сюзанна аккуратно заправила свои волосы под отороченный мехом капюшон. Все трое уже собирались покинуть дворец через западный выход, как вдруг Жака окликнул один из его сослуживцев.
— Идите без меня, — сказал он Сюзанне и Огюстену, увидев, что они повернули назад.
Впервые они остались наедине с того самого вечера, когда исступленно занимались любовью на траве в роще. Они оба догадывались, что думают об одном и том же, когда шли по просторной террасе и спускались вниз по ступенькам лестницы, направляясь к дорожке, которая вела между замерзших прудов к водным цветникам.
По пути они без умолку болтали о светских новостях, последних событиях при дворе и общих знакомых. Миновав последний лестничный пролет, они оказались у фонтана Латоны, который играл собственную музыку, выводя лирические рулады. Хрустальные струи холодной воды поднимались высоко в усыпанное звездами морозное небо, а мелкие брызги, вспыхивая в свете фонарей, окружавших фонтан со всех сторон, образовывали легкую золотистую вуаль. Они остановились здесь, и Сюзанна с горечью подумала, что любой уголок Версальских садов в любое время суток прекрасен, романтичен и словно создан для любви.
— Сюзанна, — нежно сказал Огюстен. Даже одно это имя, произнесенное в такой обстановке, заставляло трепетать ее сердце.
Когда он взял ее за руку, она повернулась и с удивлением поняла, что не может противиться ему. Огюстен привлек ее к себе и посмотрел в глаза. Затем он сильно, чуть ли не грубо сжал Сюзанну в объятиях; их губы встретились в страстном поцелуе. Вновь вспыхнула страсть, которая постоянно тлела в памяти. В течение нескольких бесценных минут, которые удалось украсть у серого и унылого существования в разлуке с любимым, Сюзанна испытывала безграничное наслаждение, отдаваясь его ищущим, настойчивым губам.
