«По-моему, он нас за идиотов держит», — подумал Игорёк.
— Псих ненормальный, — фыркнула Зимуля.
Она уже допивала второй фужер и пребывала в некотором отупении.
— Ну и что ты предлагаешь? — спросил Артемий. — Давай определяться, и ауфвидерзейн.
— Это пускай он определяется. Я всё сказал, — ответил Хомоед.
— Давай, Игорёша, определяйся. Терпеть этого дегенерата я больше не могу.
— Ну, я не знаю… — пробормотал Игорёк. — А как его выпроводишь?
— Просто по башке настучим и выкинем.
— Я пас. Я того, не знаю, может он и в самом деле того? До него ещё один был. Завхоз. Тоже про тело разные истории рассказывал.
— Ну, брат, всё ясно — разводят тебя по-умному. Это у них шайка. Им наше бабло нужно.
— И вовсе никакие не деньги, — искренне обиделся Хомоед и достал из кармана плаща пачку стодолларовых купюр. — У меня их что тех огурцов в бочке. Могу поделиться.
И достал вторую пачку, такую же аппетитную.
— Если не гордые — пользуйтесь. Дар!
Вслед за первыми двумя на журнальный столик шмякнулась и третья пачка. У лахудры Зимули отвисла челюсть. Она испытывала постоянное стеснение в финансах, оттого что Артемий был прижимистым бойфрендом. Зимуля со всей ясностью видела, что если сейчас же не возьмёт эти пачки, то будет круглой дурой. Ясно же — в каждой десять тысяч «зелёных». У неё, Зимули, глаз — алмаз.
— Кукла, небось? — с плохо скрываемой ненавистью спросил Артемий.
— У тебя, хозяин, в кабинете машинка стоит. Пойди, проверь, — с прежней непосредственностью посоветовал Весёлый Джафар.
В кабинете, закрытом от всех на ключ, кроме тайного сейфа с документами и сбережениями, стоял самый современный аппарат для выявления фальшивой валюты.
Зимуля сгребла со стола все три пачки и потребовала:
— Папочка, дай кисуле золотой ключик.
— На, воспользуйся.
Артемия не на шутку заколбасило, что за фраер такой пачками сорит у него дома и не боится разоблачения? И откуда он знает про аппарат в кабинете? Неужели Игорёк, козлина, подобрал ключ, и сейчас с этим придуром работает в паре? «Сделают они меня. Дела хреновые. Этот весельчак-клоун гипнотизирует. А у Игорька газовый пистолет при себе, он уже намекал насчёт глаза». Одним словом, картина событий представлялась Артемию всё более пугающей. «Чего ему не хватает? Я ему мало бабла, что ли, сгружаю? — думал он, пока Зимуля, уединившись в кабинете, проверяла деньги. — А может, всё это — первоапрельская шутка? Ну-ну».
Наконец рыжая шалава появилась в столовой; ни на кого не глядя, вернулась за стойку бара и принялась как ни в чём не бывало потягивать коктейль. Пачек при ней уже не было.
