Когда он вышел, я сел на кровати:
– Что за идея с угоном? Ведь полиция заинтересуется.
Она отстраненно поглядела на меня, словно думала совсем не о том.
– Они смогут только определить, что машина принадлежит Полу. И то вряд ли – номера на ней фальшивые, но все же такое может быть. Если они все разузнают, лучше будет, чтобы машина считалась в угоне. Понимаешь?
Конечно, она была права, но мне это не понравилось. Рано или поздно в Пелотте обо всем узнают, и Том с Алисой услышат о том, что я не только оглушил водителя, но и угнал машину. Если даже они будут думать, что я погиб, мне все равно не хотелось бы, чтобы они считали, будто я стал гангстером.
– Послушай, Джонни, – сказала она, садясь рядом со мной на кровать. – Скоро приедет Райзнер. Ты должен будешь контролировать каждый свой шаг. Он не дурак. Не давай ему расспрашивать тебя. Говорить буду я. В общем, у тебя сотрясение и ты не можешь отвечать на вопросы.
Я кивнул.
– Единственное, что может возбудить его подозрения, – почему я приехала с тобой, – продолжала она. – Он удивится, как Пол позволил мне ехать с тобой из Лос-Анджелеса. Может быть, он попробует связаться с казино, чтобы поговорить с Полом. Ему там скажут, что Пол едет в Париж, а Рикка – в Линкольн-Бич, а нам только этого и надо. Если Райзнер все же что-то заподозрит, он может попытаться позвонить Левински в Париж. Но Левински не сможет ему ничего сказать до тех пор, пока корабль, на котором должен был ехать Пол, не придет в порт. Поэтому у нас есть четыре дня, чтобы провернуть всю работу, Джонни.
– Ты сказала, это будет легко.
– Да. Не позволяй только Райзнеру цепляться к тебе, а вести разговоры буду я.
Она встала, чтобы глянуть в окно – не идет ли Харкнесс. Я посмотрел на ее стройную спину с прямыми плечами, и меня пронзило желание. В ней было что-то такое, что способно разбудить первобытные инстинкты в любом мужчине. Я с трудом отвел от нее взгляд и принялся искать по карманам сигареты. В заднем кармане нашелся золотой портсигар. Тогда я вспомнил, что на мне одежда Пола, и вздрогнул. Я закурил и снова сунул портсигар в карман.
Делла вернулась к кровати:
– Джонни, лучше не кури. Ты ведь очень плохо себя чувствуешь.
Она потянулась, взяла у меня сигарету и закурила сама. Я посмотрел на нее снизу вверх, и у меня пересохло во рту. Мне пришлось бороться с желанием схватить ее и уложить рядом с собой на кровать. Наверное, она поняла это, потому что отошла от кровати и ее лицо посуровело.
