Дневник дизайнера-маньяка | страница 49

5. В наихудшем случае спастись можно лишь страшной местью за все плохое, пообещав себе после удачного окончания проекта сделать вариант «для внутреннего пользования», где будут отражены все эмоции, связанные с заказом и теми, кто за ним стоит. При таком подходе абсурдные просьбы переделать работу пригодятся в коллекции занятных идей, которыми позже можно воспользоваться.

Главное — не терять при этом чувство юмора.

Эта картинка была нарисована на отвергнутом заказе, после того как пришлось двести раз перерисовать женщину: не в меру накрашена, одета чересчур легкомысленно (в шубе и перчатках!), стоит не так, не к тому обращается; и белку: недостаточно весела, смотрит не туда, свистит не так и летает неправильно.

Смеялись все, включая менеджеров, и всем стало легче.

Творческие люди часто ставят перед собой задачи, очень важные для них самих, но непонятные никому из окружающих. Половина нашей жизни проходит под ворчание: «Зачем тебе это нужно? На что ты тратишь время? И вот это — твоя работа?»

Особенно часто высказываются родные и близкие, вроде бы, живо интересующиеся нашей работой, но иногда совершенно не понимающие, что у нас в голове. Что же их смущает?

Я уже устала оправдываться за то, что никогда не буду рисовать, как Дюрер. Я давно осознала, что вполне можно любить Брейгеля и Босха и одновременно рисовать по-своему, потому что «очень нравится смотреть и изучать» и «я хочу так уметь» — это совершенно разные вещи. Я с детства была окружена книгами по искусству, засматривала до дыр Матисса, Руссо и Янссена, но мысли вроде «я тоже хочу такое нарисовать» или «хочу понять, как он это сделал, и научиться так же» у меня вызывали безумцы вроде Таданори Йоко.

Многие коллеги жалуются: «Вот я рисую своих дудликов, а потом посмотрю на Джеймса Джина и думаю, что вот так и надо рисовать! И почему я так не умею?»

Ответ прост: раз не умеет, значит и не хочет уметь. А захотел бы, положил бы все силы на то, чтобы научиться, потому что, в конце концов, ничего недостижимого в этом нет. Но художников гложет какая-то странная «совесть» — можно ведь рисовать сложнее, а они рисуют проще.

В значительной степени в этом виноваты советчики из круга семьи и друзей, а также сбивающие с толку преподаватели, которые все время спрашивают: «Ты что, рисовать не умеешь? Идешь по пути наименьшего сопротивления? Так и собираешься всю жизнь эти кривульки изображать? Ты это считаешь достойной творческой целью?»