— Правильно придумано, — согласился Иван Васильевич. — Рыбацкие балаганы стоит использовать.
— Только пусть и живут в этих развалюхах те, кому они по душе пришлись! Я предпочитаю палатку! — Ира строптиво отвернулась от Раджи и первой пошла к поселку.
Незаметная Галя радостно заторопилась следом. Она пошла в поход только из-за Иры, потому что преклонялась перед ее смелостью. В сопках она чувствовала себя неуютно.
Деревянный мостик через глухую протоку старчески заскрипел у девушек под ногами, и они вступили на единственную улицу поселка. Улица ныряла в море, наверное, в старину коса была длиннее, чем теперь. Да и людей жило на ней побольше: тут и там виднелись полусгнившие срубы в бархатной крапивной поросли. Уцелевшие дома теснились к подножью сопки, явно побаиваясь близости моря. А по виду они принадлежали только этому краю. Нигде больше не встретишь среднерусскую избу-пятистенку с украинскими глинобитными стенами.
Вместо белья сушилась во дворах на веревках корюшка, и облезлые за зиму куры ощипывали рыбьи хвостики. Бледные всходы редиски на высоких грядах надежно защищала от куриных набегов рыбацкая сеть. За каждым домом темнела скупая полоска земли, оставленная под картошку. Люди здесь жили веками, но почти ничего не смогли отвоевать у тайги.
На улицах поселка навечно поселилась тишина. Оттого что рядом шумело море, она только сильнее давила на уши. Девушки невольно замедлили шаг, и ребята догнали их где-то на середине пути.
Наискось через дорогу стояла такая же беленая полухата, но возле нее в палисадничке набирали силу два тополька, а над крыльцом спокойно повис флаг.
Из дверей выглянула старуха с нерусскими раскосыми глазами на темном узком лице, повязанная по-русски белым платком.
— Вы к кому, желанные? — спросила чуть нараспев.
— К начальству вашему, — ответил Иван Васильевич.
— Да какое у нас начальство? Все оно в городе…
— А председатель ваш тоже там? Вызвали, что ли, зачем? — допытывался Иван Васильевич.
— Пошто его вызывать? Дома. Поди, в бондарной. Да какой он начальник, Данил-то Ерофеич? Он тутошний…
— А у вас тут что, другая держава? — не выдержал Ян. Ему надоело стоять посреди улицы и вести слишком уж неспешные переговоры с бабкой.
— Держава, чай, у всех одна, — нисколько не обиделась старушка. — Но вы городские, а мы — тутошние. Мы от веку здесь жили и живем! Триста лет назад, говорят, пришел сюда казак Данило Ерофеич с товарищами. С тех пор и люди тута живут, и его имя среди них живет.
