Такие, как Скарборо, умели только разбивать сердца.
Аннабел три раза стукнулась затылком о дверь, пытаясь вбить себе в голову хоть немного здравого смысла.
«Разве вы не хотите любви?»
Любовь?.. Она презрительно фыркнула. Этот мужчина ничего не знает о любви. О занятиях любовью — да, возможно, но это далеко не одно и то же.
Жаль, что ей самой пришлось узнать разницу такой ценой.
Но Боже правый, когда он говорил о способах согреться холодными ночами, одних только его слов хватило, чтобы она пришла в возбуждение. О да, она сразу же начала таять. К тому мигу, когда он попытался поцеловать ее, она дрожала как в лихорадке, а ее колени были готовы подкоситься, так что она едва держалась на ногах. Как ей удалось прийти в себя и убраться из той комнаты, избежав поцелуя, — этого она до сих пор не могла понять.
Когда же дело дошло до уговоров, герцог Скарборо сделал Билли Джона Хардинга неопытным мальчишкой, — а это кое о чем говорило, ведь Билли Джон слыл самым сладкоречивым негодяем во всем Миссисипи.
Стиснув зубы, Аннабел еще раз ударилась головой о дверь. Ох, она ведь прекрасно знала, каково это — тонуть в голубых глазах, растворяться в чарующей улыбке и в сладких словах. А еще она знала, каково стоять на коленях, всхлипывая, когда мужчина, только что овладевший твоим телом, вышел вон, оставив тебя поруганной, с разорванным на куски сердцем. Она знала, каково быть использованной — и выброшенной.
Подавив желание в отчаянии расплакаться, Аннабел прижала пальцы к губам; она знала, как близка была к тому, чтобы предать Бернарда и их общее будущее. Сделав глубокий вдох, она постаралась успокоиться, постаралась унять бешеное биение своего сердца и направить мысли в нужное русло. «Я не поцеловала его, — напомнила себе Аннабел. — Я не сделала ничего плохого. Пока…»
Через четыре дня она выйдет замуж, и последнее, что ей нужно, — это проверка своей решительности поблизости от герцога Скарборо. Ах, как жаль, что она не может запереться в своей каюте до самого дня свадьбы.
К сожалению, запереться в собственной комнате было совершенно невозможно; она должна была появляться на людях все последующие несколько дней. И все это время она думала о том мужчине, которого всеми силами старалась избегать.
Аннабел пыталась проводить как можно больше времени с Бернардом, но теперь ей казалось, что каждую минуту рядом с женихом она критически оценивала все, что только можно, — его чувства к ней, его слова, даже его подбородок. И она начала замечать, что он избегал отвечать на все ее «неудобные» вопросы. И он по-прежнему принимал решения вместо нее — не советуясь с ней. В результате она все чаще вспоминала шепот Скарборо, и он все громче звучал у нее в ушах.
