Джессика воздела руки к небу. – Господи, ну почему ж ты не можешь никак принять похвалу в свой адрес? – Она засмеялась, увидев зардевшееся лицо Кейлы. – Да, я действительно так думаю. Я училась драться с самого детства, потому что в моих жилах течет больше отцовской крови, чем материнской. Но мне не дается все так легко как тебе. Поверь, через год ты будешь уметь больше, чем я смогу добиться за всю жизнь.
– Значит, – Брови Кейлы все еще хмурились. – Твой отец увидел, как у меня хорошо получается и заинтересовался мной, так что ли?
Полагаю, что да. – Джес задумалась, а потом продолжила. – Хотя, не только поэтому.
– Не только?
– Ага. – Джессика прямо взглянула в глаза Кейлы. – Он принял нашу дружбу. – сказала она. – Он показывает мне, что одобряет то, что мы столько времени проводим вместе… и что ты ему нравишься.
– Правда? – простым предложением на обед?
– Конечно. Вот увидишь. – объяснила она. – обычно я проводила время в одиночестве или тренировалась с солдатами. Но в последние недели мы почти всегда вместе, и это необычно. Все, вероятно, заинтригованы, кто ты такая, и почему ты находишься здесь как гость с самого приезда.
Кейла смутилась. – А почему просто не спросить?
– Потому что это не их дело, задавать вопросы. – терпеливо объясняла она. – Я благородная леди, а они простолюдины. – Из ее тона было ясно, что она совсем не в восторге от такого расклада. – Мой отец пригласил тебя, чтобы показать матери и всем остальным, что ты в замке не в качестве слуги, а как мой друг. – Она замолчала, собираясь с мыслями. – А еще он делает это, вероятно думая, что поднимет свой авторитет в моих глазах. – она усмехнулась. – и он прав.
– В смысле?
Джессика положила руку на плечо Кейлы. – Он думает, что я оценю, если он постарается сблизиться с тобой… будет добр к тебе.
– Твой отец и так очень мил со мной, Джессика.
– Я знаю, но он мил со всеми. А это способ принять тебя как часть моей жизни. – договорила она, делая пару шагов вперед. Вдруг она поняла, что Кейла не следует за ней. Озадаченная, она обернулась. – Что такое?
Кейла была смущена и растеряна. Ее сапфировые глаза влажно блестели из под смоляной челки. – Это действительно так?
– Что – так?
Кейла колебалась. – Что я – часть твоей жизни.
Джессике на мгновение показалось, что она видит страх в этих прекрасных синих глазах, и она тут же яростно возненавидела тех людей, что заставили ее почувствовать этот страх. Людей, что заставили каждый раз вздрагивать ее , когда она получала подарок, из боязни, что его тут же отберут. Заставили ее в испуге отшатываться, когда кто-то касался ее. Ведь это навсегда. Не важно, сколько добра она сделает для Кейлы, как часто будет говорить ей, что дорожит ею, часть ее всегда будет ждать – опасаться, что эта дружба может выскользнуть из рук.
