— А я имею заявить протест! — непреклонно повторил Алексей.
— И оружие ко мне применил! — снова ворвался в разговор Храмов.
— Простите, — оглянулся Стенсон. — теперь мистер Храмов?
— Мистер Храмов… арестован и мобилизован переводчиком!
Чашечка кофе, направившаяся было в сторону Храмова, застыла на полпути и вернулась обратно. Храмов изумленно проводил ее взглядом.
— О складе не беспокоитесь. Сочтемся! — миролюбиво сказал Стенсон, усаживаясь в кресло напротив Алексея. — Итак, я слушаю ваш протест.
— Имею заявить протест. — Алексей встал. — Будучи со всеми правами начальником Чукотки… и блюдя… заступаясь за вверенное население… никаких самовольных действий, как то: огораживание… и спаивание несознательной части граждан — терпеть не могу… Прошу учесть вышеизложенное во избежание международного конфликта… Вот.
Стенсон улыбнулся.
— Понимаете… За всем так трудно уследить… Я не знал, что склад… использован вами. Что касается пьянства… — Стенсон развел руками. — Чукчи — они как дети… Но я приму все меры. Сухой закон!.. — Он сделал решительный жест. — Алкоголь — это яд. А кофе — здоровье! — и положил в чашечку Алексея сахар.
После этого наступила длительная пауза.
Стенсон, лучезарно улыбаясь, прихлебывал кофе.
Алексей сел и тоже взял чашечку.
— Я слышал, в Москве обсуждается вопрос о концессиях? — сказал наконец Стенсон.
Алексей важно кивнул.
— Какое вы предполагаете решение?
— Предполагаю… решат… — ответил Алексей и спросил в свою очередь: — Ну а… как здоровье президента?
— Спасибо, неплохо.
Некоторое время Алексей старательно прихлебывал кофе.
— А вице-президент?
— Что — вице-президент?
— Тоже здоров?
Стенсон поглядел на Алексея несколько озадаченно.
— Газеты сообщали, что вице-преэидент еще не совсем оправился от инфлюэнции… Но, надеюсь, это не повлияет на размеры пошлины?..
— А вы как думаете? — осторожно спросил Алексей.
— Я предполагал… что пошлина, вероятно, останется, как при мистере Храмове?..
Алексей покосился на Храмова.
— Нет, — на всякий случай сказал он.
— Какую же вы хотите?
— Другую, не как при Храмове…
— С оборота?
— И с оборота… может быть…
Стенсон удивился.
— Из какого процента?
— В настоящее время этот вопрос тоже обсуждается, — сказал Алексей и поспешно встал. — Ну, мне пора.
— А как же мне торговать, мистер Глазков?
Тоскливо переминаясь, Алексей рассматривал потолок и стены каюты.
— Запросить надо… — сказал он наконец.
— Но время, время!.. — настаивал Стенсон. — Вы же понимаете: фрахт, коньюктура рынка… Сутки вам хватит?
