— А собственно зачем? — меланхолично спросил Максим и сунул пистолет обратно в карман. — Я тебя лучше придушу…
— Он вам нанёс душевную травму? — на редкость противным голосом спросил следователь Волкоедов. — Или физическую? Ну, что же вы молчите, позвольте вас спросить?
— А-аааааа к-к-как вы вошли?..
— Вы, матушка, дверь забыли запереть, — менторским тоном промолвил следователь и потряс сафьяновой папочкой на липучках. — Это тот самый Максим? Неужели тот самый, ай-яй-яй! — покачал головой Волкоедов. — Надо же… А что же вы, моя красавица, промолчали?.. Я-то думал, что вас любовник душит… А то б я его задержал… Точно б задержал! Та-а-ак, изнасилование в уборной женщины с ребёнком? Шутить изволите?.. Откуда вы это взяли?.. Видели?! Во сне? Ну-ну… Соска и бутылка на подоконнике? На чьём подоконнике?.. На вашем?! А кто, позвольте вас спросить, разрешил вам забирать их с места преступления, а? Кто? — и расправил грудь.
«Точно — неженат! — окончательно раскусила я. — Такого хочется убить меньше, чем через три минуты…»
— Ну, я пошёл? — с порога помахал папкой Волкоедов. — Может, ещё догоню?
И ушёл. Только воздух вихрился потоками в том месте, где он стоял.
СКАЖИ, ЗАЧЕМ?
В мою дверь позвонили. Я сидела в ванне и, накинув полотенце, тихо вылезла и пошла открывать…
— У тебя горчица есть? — макая в кетчуп шестую сосиску, спросила гостья.
— Юль, тебя не вырвет? — Я неодобрительно отношусь к поеданию сосисок из моего холодильника. Там запасов-то…
Юля Глинкина. Двадцать один год. Не замужем. Ушла из дома, странствует. А ребёночек… Она его украла, так и сказала, потом уточнила — у судьбы.
— В смысле? — Я привыкла к обману.
— Я обещала, что его не будет, а потом взяла и передумала! — передо мной сидела хитрая девчонка с небесными глазами. Чисто вымытая, в моём платье в ирисах. Я так завидую молодым, у них в глазах ещё столько счастья.
Они не знают, что будет дальше…
— А где ты жила? — повторила я несколько раз, пока Юля со вкусом ела.
— Моего дома нет ни на одной карте мира, — просто ответила гостья. И я оставила её в покое. Ясная девочка.
Я и не думала рассказывать ей про всё, но зачем-то рассказала. Мы сидели и молчали. Ребёнок спал в корзине из-под новогодних игрушек.
— Он будет императором Мексики! — убеждённо сказала Юля, глядя на сына. — Между прочим, его зовут Элвис.
— Валерий Леонтьев — красивее, — на всякий случай я перевела акцент.
— Да? — удивилась Юля. — Вообще-то я его ещё не зарегистрировала.
