По милицейской сводке Марина проходила как жертва ограбления.
Я шла через весь город и плакала.
— Не жилица, — сказал приятный врач, блеснув глазами на часы. Старый голубой циферблат на стене таращился цифрами. — Асфиксия, осложнённая переохлаждением, и самое поганое — задета височная кость…
Я заткнула уши и вышла… Четыре дня не выправили ситуацию, но Марина ещё дышала!..
Кто-то прошёл мимо… Шаги, чавканье ног, меня задели!.. Я вытерла глаза и огляделась.
Неподалёку материализовалась Галя Водопьянова и сказала:
— Мои беды пошли с замужества…
И добавила после долгого молчания:
— А ведь когда-то я школу всего с одной тройкой закончила!
Глядя на Галю, в это верилось с трудом. Мятые мужские брюки и две юбки делали её похожей на шотландца, а разбитые ботинки и шляпа с обвисшими полями навевали мысли о нелёгкой женской доле.
Я думала, она попросит денег, но Галя многозначительно посмотрела на цементный кубик, в котором располагалась больница, и спросила:
— Жива подруга твоя?..
Я взглянула на два окна реанимации и кивнула. У меня в сумке сидела Маринкина кошка Ночка и царапала воздух высунутой лапой. Брать её с собой в рейс я и не думала, но и оставить было не с кем — кошку кое с кем не оставишь.
СТАРОЕ ДОБРОЕ КОЛДОВСТВО
Каждый найдёт — то, что ищет.
Как мы провели с кошкой ту ночь? Мы, игрушки у Бога?..
Что для вас самое приятное в дожде?.. Сидеть под крышей и пить чай с ореховым вареньем.
Тётя Клава Пушистая подменила Марину и работала, как часы; кошку сразу выпустила из сумки, та обнюхала вагон и стала ходить за тётей Клавой, снизу заглядывая ей в глаза.
Я ходила по вагону, не замечая, что рассуждаю вслух:
— Я даже не видела её!.. К ней никого не пускали!.. И Чаплин с его наглостью — не прошёл!.. Он всё-таки сломал ногу… о семафор и явился в больницу на костылях…
Меня поразило — Чаплин даже не затеял драку. Выходит, он не знал про Максима?.. Или, быть может, он подумал, что Максим со мной?.. Максим сидел на ступеньках реанимационного отделения и не уходил… Какой же он славный, подумала я. Чаплин-то ускакал на костылях уже через час.
На каждой станции я бегала звонить. Мне кричали в трубку: «Чаплина?.. Дышит пока».
— Ну, что ты, а?.. — морщилась тётя Клава на мои прыжки по перрону. — От поезда отстанешь, будешь тут куковать… — И в Новопесчанске, помогая мне запрыгнуть на ходу, проворчала: — Свет, ну хочешь, я тебе скажу, помрёт Маринка или нет.
— Да откуда вы знаете?.. — Я вытерла пот с лица и всхлипнула: — Идите вы со своими фокусами…
