Дух багрово появился рядом с троном. Он был похож на гаснущий фейерверк.
Сын Божий порвал на арфе струну.
Бог укоризненно посмотрел на него.
— А где же ряженые херувимы? — проворковал Голубь, готовясь сорваться в воздух. — Слетаю посмотрю!
— Сиди! — снова приказал Бог. — Архангелы слетают! Голубь суетливо закружился на месте, быстро перебирая красными лапками. Со звоном лопнула на арфе вторая струна. Дух снова проявился и принялся что-то глотать. В воздухе запахло валокордином.
— Ура-а-а! — грянула толпа.
После третьего крика «ура» должен был сработать заряд под троном.
— Да здравствует Господь! — закричал Сын Божий и побежал вниз с явным намерением затеряться в толпе. По знаку Бога архангелы вернули его к трону.
Сын Божий дрожал.
От Духа густо несло валокордином и амброзией.
Голубь нервно выщипывал пёрышки из хвоста.
— Ура-а-а! — грянули праведники во второй раз.
Сын Божий застонал.
Издалека маленьким, но монолитным отрядом к Трону приближались апостолы. Слаженным хором апостолы пели:
А ты, апостол, живёшь в Раю!
Хитон по росту, и ты в строю!
— Хорошо поют, — похвалил Бог. — Райские голоса!
— А это что? Что? — закричал Сын Божий и снова бросился бежать. — Бомба! Бомба, Господи!
— Бомба! — завопили Голубь и Дух, разлетаясь от трона в разные стороны.
А апостолы, поравнявшись с троном, опустили арфы и, чётко отбивая шаг, в третий раз грянули «Ура-а-а-а!», их крик радостно подхватили остальные праведники.
Сын Божий упал ногами к трону, пряча лицо в прижатых к траве руках. Апостолы так же слаженно упали в ожидании взрыва. Вместо грозного грибообразного облака над троном показался грузный старец с сияющим над головой нимбом и приветственно помахал толпе рукой.
И тогда из рядов апостолов резво вырвался и взбежал к трону апостол Пётр, припал к стопам Бога и закричал:
— Я все скажу, Господи! Я все скажу!
Бог поднял привратника и прижал его к груди.
— Не надо, — сказал Он. — Я все уже знаю.
Сын Божий сел, озираясь, увидел невредимого Бога, суровых архангелов, отлавливающих в небесах Голубя и Духа, гневно обозвал привратника Петра иудой и привычно заложил руки за спину, хмуро бросив обступившим его ангелам и святым:
— Ваша взяла!
