Откинувшись на бревна сруба дома, в тени которого сидел, я стал лениво рассматривать прохожих. Я изучал их движения, как одеты, как ходят, как общаются друг с другом. Манеру речи. Буквально через пару минут мое внимание привлекло оживление метрах в двухстах от меня, с другой стороны площади. Подхватив сидор, направился к толпе.
Протиснувшись в первые ряды, я с ностальгией улыбнулся. Тут оказался обычный лохотрон, только вместо шарика и стаканчиков было три карты, которые ловко и быстро перемещал улыбчивый парень.
Поглядев, как разувают доверчивых сельчан, я вышел из толпы и, попив холодного кваса, что с бочки продавала полная тётка, отошел в сторону, к кустам, где, присев на кирпич, стал с интересом наблюдать за лохотронщиками.
Буквально через полчаса мое ожидание принесло свои плоды. Я заметил, как в плотной толпе, шумевшей где восторженно, где возмущенно, замелькали юркие парни-карманники.
— Ловко, — пробормотал я, заметив, что все украденное, пройдя несколько рук, оказалось у парня лет двадцати шести, который, развернувшись и оставив на своем месте другого, направился куда-то в сторону ближайших подворотен. Он явно шёл сбрасывать украденное.
Посмотрев ему вслед, я подхватил сидор и отправился за ним. У меня появилась идея ограбить воров. А что? В милицию они точно не побегут жаловаться, а мести я не боялся, так как в четыре меня здесь уже не будет.
Парень был тертый и преследование заметил сразу, так как кроме меня в ту же сторону шли только две девчонки-пионерки.
Заметив, как он юркнул в ближайшую подворотню, я заторопился. Не хотелось упускать потенциальную жертву.
Так, бегом следуя за парнем, я вдруг оказался в глухом парке где-то рядом с вокзалом — было слышно близкие паровозные гудки и шум составов. Остановившись у тополя, парень ожидал меня, хмуро разглядывая.
«Оп-па, да он не один», — мысленно протянул я, заметив быстрые движения за деревьями. Меня окружали.
— Ну чё, филер, решил взять Ваньку-рыжего? — ощерился преследуемый парень, в отличных надо сказать сапогах.
«Трое», — понял я, скинув сидор с плеча и бросив его на прелую листву.
— Рыжего? — озадаченно переспросил я, поглядывая на черную как смоль шевелюру парня.
— Рыжье люблю, — снова усмехнулся тот, показывая ровные белые зубы.
Быстро оглядевшись, я прикинул расстановку сил. Спереди Рыжий, с левого боку подходил один из карманников, сзади, играя финкой в левой руке, плотный парень моих лет. Вот он был рыжим.
