"Эй, привет."
О, дерьмо!
Писательница развернула кресло обратно, прилепила на лицо невинную улыбку и начала молча молиться чтобы ее щеки не оказались такими красными как она чувствовала. "Э…привет."
"Все в порядке?" поинтересовалась брюнетка, вытирая лицо полотенцем.
"А…все хорошо," выдавила писательница. И если она думала, что недавняя реакция ее тела на вид Рэнди на скамье была нехорошей, то сейчас стало еще хуже. Высокая женщина стояла меньше чем в пяти футах от нее. Достаточно близко чтобы Меган увидела, как по груди женщины скатилась капелька пота и исчезла в вырезе ее майки. Достаточно близко, чтобы заметить дерзко выступающие сквозь ткань, слегка напряженные соски. Достаточно близко, чтобы почувствовать тонкий аромат гиацинта, который у Меган уже прочно ассоциировался с высоким доктором. И достаточно близко, чтобы тонкий голосок гомофоба внутри писательницы полностью растаял.
"Ты уверена?" немного обеспокоено спросила Рэнди. "Ты что-то раскраснелась." Она хотела потрогать лоб невысокой женщины и проверить температуру, но увидев диковатый взгляд зеленых глаз, решила что сейчас это не очень хорошая идея.
"О, да, я в норме," отмахнулась Меган. "Просто здесь жарковато."
Брюнетка не поверила ей ни на секунду, но решила не давить и пожала плечами. "Да, когда я занимаюсь здесь бывает немного влажно."
Ответа не последовало. Чтобы разбавить странное напряжение, повисшее в воздухе, высокая женщина снова заговорила. "Эй, почему бы нам не пойти в гостиную и я налью тебе большой стакан чая со льдом. И пока ты пьешь, я быстренько прыгну в душ, потом вернусь и сделаю нам пару сэндвичей?"
Благослови тебя господь, доктор! "Звучит замечательно," с беззвучным вздохом облегчения согласилась блондинка.
Меган сидела перед панорамным окном и рассеянно потягивала чай со льдом. Со стороны можно было подумать что она просто наслаждается пейзажем. Но, по правде сказать, она его даже не видела. Она была слишком поглощена битвой, развернувшейся в ее сознании. Какого хрена ты делаешь? орал гомофоб. Сначала ты перестаешь обращаться с ней как с тварью, каковой она является, потом начинаешь разговаривать с ней… быть милой… беседовать как будто вы старые друзья. А теперь ты исходишь слюной, когда она поднимает тяжести. Ты становишься извращенкой… такой же как они, с шипением закончил голос. Ничего подобного! вспылила она. Я не *исходила слюной*, я просто была впечатлена ее физической формой, защищалась писательница, гомофоб презрительно фыркнул. А что касается милой, то почему, черт возьми, нет? Она добра ко мне безо всякой на то причины. Она помогает мне понять, что мир это не только черное и белое, как ты пытаешься мне внушить. Что не каждая лесбиянка плохая. Что некоторые из них восхитительно добрые… и щедрые… и заботливые, писательница почувствовала, как слезы начали обжигать ее глаза. Как кто-то, кого ты знала, да, малышка? мягко прошептала маленькая Чарли. Нет! Даже не смей начинать об этом! зарычала Меган. Если бы ей и правда было не наплевать, то она писала бы мне, звонила бы, она не оставила бы меня совсем одну.
