который моложе ее, наделен богатой фантазией и живым умом, а я увидела типа, у которого пиджак не застегивался на животе, да и выглядел он очень старо. На миг я подумала даже, что, возможно, это ошибка, мамин друг не прилетел, она просто кого-то подбросила по пути и незнакомец сейчас попрощается с ней и навсегда уйдет из нашей жизни. Но они оба вошли в дом, и мама сказала:
«Ежи, познакомься, это моя дочь».
«Очень пх-иятно, – кивнул он. – Нина х-ассказывала мне о вас и о пани Лилиане, я хотел с вами обеими познакомиться».
Меня поразил тон его голоса. В нем звучала дружелюбная нотка, как будто бы мы были хорошо знакомы.
«Я – Габриэла», – сказала я.
«А я – Юх-ек [26] . Я очень х-ад…» – Он не выговаривал «р», что было забавно.
Когда я вернулась к себе, в Подкову, позвонила Лилька.
«Ну что, приехал, ты видела его?» – нервничала она.
«Приехал», – ответила я неохотно.
«И как он выглядит?»
«Как чеховский дядя Ваня».
«То есть как?» – допытывалась сестра.
«Не знаю, что тебе сказать. Он как-то не подходит маме, толстый, не понимаю, что она в нем нашла».
Тишина в телефоне.
«Ну, должны же быть у него какие-то достоинства», – услышала я через минуту.
«Если и есть, то их не заметно. Разве что одно – у него интригующий голос и он не выговаривает „р“».
«Как это?»
«Ну… не знаю, как тебе это объяснить… – задумалась я. – Когда он что-то рассказывает, перестаешь замечать его малопривлекательные физические данные».
«То есть этакий миляга?»
«Что-то вроде».
«И мама на это купилась?»
«Вероятнее всего, – ответила я кисло, – но, может, это только первое впечатление, может, он выигрывает при более близком знакомстве».
«Первое впечатление всегда самое важное. А кроме того, он как приехал, так и уедет».
И вот тут Лилька ошиблась, потому что он не собирался уезжать.
Неделю спустя мама известила меня, что Ежи не вернется обратно в Мюнхен, где он работал в консульстве.
«Как это не вернется? Ведь у него заканчивается отпуск», – удивилась я.
«Знакомый врач сделает ему больничный», – ответила мама беспечно.
Я смотрела на нее с удивлением. Неужели это был тот же самый человек, которого я помнила с детства
и который не разрешал пропускать нам уроки, если в этом не было острой необходимости? Нельзя никого обманывать, говорила она.
А теперь они с Ежи решили обманывать вдвоем.
«Ну, что ты так смотришь? – раздраженно спросила она. – Ежи говорит, что это часто практикуется в МИДе, такие бюллетени для дипработников… ты слышала, наверное?»
